– Тогда он выбрал неправильное направление, – сухо заметил Нортон.

Койл покосился на него:

– Я просто использовал метафору.

– Это с ним иногда бывает, – невозмутимо заявила Ровайо.

– Не думаю, что он в воду полез, – сказала Севджи. – Чтобы совершить такую ошибку, надо быть самоубийцей или психом со справкой.

Койл уставился на нее:

– Разве вы не побывали там сегодня, госпожа Эртекин? Высокую кухню для дальних полетов видели? Неужели, по-вашему, этот гондон сраный может быть не психом?

Севджи скривилась:

– Этот гондон сраный, как вы изволили выразиться, провел последние несколько месяцев в полном одиночестве посреди открытого космоса. «В полном одиночестве» – это если не считать периодического общения с товарищами по путешествию, которых он приводил в чувство на время, достаточное для того, чтобы срезать с них годное в пищу мясо. Конечно, он, по меньшей мере, психически не уравновешен, но…

Ровайо фыркнула:

– До усрачки не уравновешен. Это насколько же нужно потерять долбаное равновесие, чтобы…

– Нет. – Сила, прозвучавшая в этом слоге, заставила женщину-копа замолчать. Из уст Севджи полились слова, те самые, которые, она помнила, когда-то произносил Итан; она воспроизводила их почти в точности. В ней росла холодная уверенность: – Чтобы совершить все это, необязательно быть сумасшедшим. Достаточно иметь цель и готовность ее достигнуть. Давайте проясним это с самого начала. На борту «Гордости Хоркана» мы видели не признаки сумасшествия, а свидетельство громадной силы воли. Свидетельства планирования и воплощения задуманного без оглядки на какие бы то ни было налагаемые социумом ограничения. Если у этого человека к концу перелета возникли какие-нибудь проблемы с психикой, то они – результат этих действий, а не их причина.

– Кстати о планировании, – сказал Койл. – Люди, вы что, хотите сказать, что корабли Колонии ничем не укомплектованы на случай чрезвычайных ситуаций? Знаете, чем-нибудь вроде пищи? А вдруг кто-то неожиданно проснется?

– Никто не просыпается неожиданно, – сказал Нортон.

– Блин, простите, конечно, – здоровенный коп демонстративно огляделся, – но я бы сказал, что в этом полете кто-то как раз взял и проснулся. Совершенно неожиданно, и очень, мать его дери, голодным.

– Или он пробрался на борт тайком, – предположила Ровайо. – Такое возможно?

– Почти невозможно, – сказала Севджи. – В протоколах запуска прописано множество мер безопасности. Чтобы сесть на корабль зайцем, пришлось бы хакнуть их все в промежутке между активацией систем корабля и стартом.

Ровайо кивнула:

– А сколько это по времени?

– Около сорока пяти минут. Системам старых кораблей требуется больше времени на загрузку.

– Слушайте, насчет пищи. – Койл не дал себя отвлечь. – Все мы знаем, что «Колониальная Инициатива» не любит тратить наши налоговые денежки на все, что хоть отдаленно напоминает человека, но неужели вы настолько стеснены в средствах, что не можете раскошелиться на ящик аварийных пайков? А если что-то случится посреди полета?

Нортон вздохнул:

– Ладно.