Фёдор оказался прав, в ратуше горел свет. Не электрический, само собой, а что то, вроде костра или факела. Я подошёл к высокой двустворчатой двери и постучал.

– Войдите, – раздался с той стороны старческий голос.

Я толкнул дверь, после чего мы вошли в просторное помещение. Когда то тут находилась приёмная местного градоначальника, но теперь многочисленные лавочки были разломаны, а из мебели остался только большой стол, за которым сидел невзрачный старичок в белой рубахе и вязаном шерстяном жилете. Волосы его были абсолютно белыми, а на крючковатом носу он держал пенсне. В углу, в качестве отопления и источника света, горел большой костёр в металлической чаше, дым вытягивало куда то под потолок, а дровами служили обломки мебели.

– Проходите, молодые люди, – он сделал невнятный жест рукой. – Присаживайтесь, если найдёте на что, а потом изложите, в чём ваше ко мне дело. Вы ведь не просто так пришли? Хотите что то купить или продать? Сразу говорю, автоматического оружия нет, патронов мало, и стоят они дорого. Волшебными амулетами не торгую вообще. Зато есть алхимические зелья.

– Вообще то, нам больше нужна информация, – признался я. – Мы недавно в… буре, ещё многого не знаем.

– Неопытность – не порок, – сообщил он, – но иногда может сыграть против вас. Думаю, стоит совместить приятное с ещё более приятным. Давайте ваш товар, а я попутно вам что нибудь расскажу.

Я слегка растерялся, вообще то, я не собирался ничего продавать, да и товара никакого нет, если только топор отдать задёшево.

– А вы какие деньги принимаете? – спросил я.

– Разные, но предпочитаю те, что из драгоценных металлов, – он улыбнулся, продемонстрировав идеальные зубы, которые я, с учётом его возраста, предпочёл считать искусственными.

– А что с ассигнациями? – я показал ему купюру достоинством в пятьдесят единиц.

– Не лучший вариант, – его сморщенная физиономия сморщилась ещё сильнее. – Могу принять, но по невысокому курсу, один к трём относительно серебра.

Я, собственно, готов был отдать их даже один к пяти и один к десяти, для нас это ведь просто бумага, которая даже в качестве туалетной подходит плохо.

– Но обменивать на металл не стану, покупайте что нибудь.

– А что есть? – спросил я, оглядывая пустой стол.

– Ну, например, – он выудил из под стола небольшой пузырёк, наполненный жидкостью странного фиолетового цвета. – Зелье лёгкой поступи. Достаточно пары глотков, и ваши шаги станут неслышными примерно на два часа. Отлично подходит для действий в темноте и охоты на слепых тварей. Один недостаток: вкус отвратительный.

– А как я в темноте буду действовать, не видно же нифига? – спросил Женя, у него от уличного холода вернулось здравомыслие.

– А для этого есть второе зелье, – он поставил новый пузырёк, чуть меньше, но уже с жёлтой жидкостью. – Зелье ночного видения. Замечу, сделано алхимиком Варрой, улучшенная формула. Вы спросите в чём преимущество? А в том, отвечу я вам, что зелье имеет обратный эффект. Предыдущие подобные зелья имели большой недостаток, человек мог напиться его, потом двигаться в темноте, но стоит перед ним зажечь спичку, как он тут же становился слепым, иногда даже безвозвратно. Здесь ничего подобного нет, только пара зайчиков в глазах, на свету зелье прекращает действовать. Рекомендую.

– И сколько стоит? – спросил я, держа в руках деньги.

– Вот столько, – он дотянулся и выдернул из пачки бумажек три по сотне и одну на пятьдесят. Это была почти треть запаса бумажных денег.