В дело сейчас же вмешалась полиция, – римские власти обрадовались случаю наказать художника, оскорбившего своею нескромною картиной кардинала. Фебуфис, как зачинщик схватки, ночью же получил извещение, что он должен оставить Рим до истечения трех суток.

Гнев овладел Фебуфисом в такой степени, что он не заботился о последствиях и сидел в своей мастерской, когда к нему опять вошли герцог-incognito с его молодым провожатым и старцем со звездою.

Фебуфис привстал при их входе и, держа правую руку на перевязи, левою открыл картину.

Высокий гость сразу обнял взглядом «Пандору», прищурил левый глаз и расхохотался – столько было в ней нескромного и в нескромном смешного. Картина, видимо, доставляла зрителям величайшее наслаждение и привела герцога в самое доброе расположение. Он протянул художнику руку. Тот извинился, что подает левую руку.

– Принимаю ее, – отвечал гость, – она ближе к сердцу. А кстати, я слышал, с вами случилась неприятность?

– Я не обращаю на это внимания, ваша светлость.

– Однако вас высылают из папских владений?

– Да.

– В этой истории я оказываюсь немножко причинен… Я был бы очень рад быть вам полезен.

– Я на это не рассчитывал; но вы были мой гость, и я не хотел, чтобы о вас говорили неуважительно.

– Вы поступили очень благородно. Сколько стоит «Кранах»?

Фебуфис сказал цену.

– Это дешево. Я ее покупаю и плачу вдвое.

– Это сверх меры, и я…

– Ничего не сверх меры: благородная идея дорого стоит. И, кроме того, во всяком случае, я еще ваш должник. Скажите мне, куда вы теперь намерены уехать и что намерены делать?

– Я застигнут врасплох и ничего не знаю.

– Обдумайтесь скорее. Вы ведь не в ладах с вашим государем.

– Да, ваша светлость.

– Это нехорошо. Я могу просить за вас.

– Покорно вас благодарю. Я не желаю прощения.

– Дурно. Впрочем, все вы, художники, всегда с фантазиями, но я хотя и не художник, а мне тоже иногда приходят фантазии: не хотите ли вы ехать со мною?

– Как с вами? Куда?

– Куда бог понесет. Со мною вы можете уехать ранее, чем вам назначено, и мы посетим много любопытных мест… Кстати, вы мне можете пригодиться при посещении галерей; а я вам покажу дикие местности и дикий воинственный народ, быт которого может представить много интересного для вашего искусства… Другими никакими соображениями не стесняйтесь – это все дело товарища, который вас с собой приглашает.

Фебуфис стоял молча.

– Значит, едем? – продолжал гость. – Сделаем вместе путешествие, а потом вы свободны. Рука ваша пройдет, и вы опять будете в состоянии взяться за кисти и за палитру. Мы расстанемся там, где вы захотите меня оставить.

– Вы так ко мне милостивы, – перебил Фебуфис, – я опасаюсь, как бы мысль о разлуке не пришла очень поздно.

Гость улыбнулся.