«Молчи! Я есмь; и есть — иной.

Он пел; узнал я гимн заветный,

Сам — безглагольный, безответный -

Таясь во храмине земной.

Тот миру дан; я — сокровен…

Ты ж, обнажитель беспощадный,

В толпе глухих душою хладной -

Будь, слышащий, благословен!»

Сентябрь 1909

ЭПИЛОГ

ПОЭТУ

Вершины золотя,

Где песнь орлицей реет,-

Авророю алеет

Поэзия — дитя.

Младенца воскормив

Амбросиями неба,

В лучах звенящих Феба

Явись нам, Солнце-Миф!

Гремит старик-кентавр

На струнах голосистых;

На бедрах золотистых

Ничьих не видно тавр,

Одно тавро на нем -

Тавро природы дикой,

И лирник светлоликий

Слиян с лихим конем.

Прекрасный ученик,

Ища по свету лавра,

Пришел в вертеп кентавра

И в песни старца вник.

Род поздний, дряхл и хил,

Забыл напев пещерный;

Ты ж следуй мере верной,

Как ученик Ахилл.

Поэт, ты помнишь ли сказанье?

Семье волшебниц пиерид -

Муз-пиерид, на состязанье

Собор бессмертный предстоит.

Поют пленительно царевны,-

Но песнь свою поют леса;

И волны в полночь так напевны,

И хор согласный — небеса.

Запели музы — звезды стали,

И ты полнощная Луна!

Не льдом ли реки заблистали?

Недвижна вольная волна.

Какая память стала явной?

Сквозною ткань каких завес?

А Геликон растет дубравный

Горой прозрачной до небес.

И стало б небо нам открытым,

И дольний жертвенник угас…

Но в темя горное копытом

Ударил, мир будя, Пегас.

Когда вспоит ваш корень гробовой

Ключами слез Любовь, и мрак суровый,

Как Смерти сень, волшебною дубровой,

Где Дант блуждал, обстанет ствол живой,-

Возноситесь вы гордой головой,

О гимны, в свет, сквозя над мглой багровой

Синеющих долин, как лес лавровый,

Изваянный на тверди огневой!

Под хмелем волн, в пурпуровой темнице,

В жемчужнице — слезнице горьких лон,

Как перлы бездн, родитесь вы — в гробнице.

Кто вещих Дафн в эфирный взял полон,

И в лавр одел, и отразил в кринице

Прозрачности бессмертной?— Аполлон.

КНИГА ТРЕТЬЯ 

ЭРОС

с приложением цикла сонетов ЗОЛОТЫЕ ЗАВЕСЫ

ТЫ, ЧЬЕ ИМЯ ПЕЧАЛИТ СОЗВУЧНОЮ СЕРДЦУ СВИРЕЛЬЮ,

знаешь, кому я свивал, ивой увенчан, свой мирт

от колыбели осенней луны до второго ущерба,

В ГОД, КОГДА НОВОЙ ВЕСНОй ЖИЗНЬ ОМРАЧИЛАСЬ МОЯ.

ЗНАЕШЬ И ТЫ, ДИОТИМА, КОМУ ТВОЙ ПЕВЕЦ ЭТИ МИРТЫ,

ИВОЙ УВЕНЧАН. CBивал: РОЗЫ ВПЛЕТАЛИСЬ ТВОИ

В СМУГЛУЮ ЗЕЛЕНЬ желаний И В ГИБКОЕ ЗОЛОТО ПЛЕна.

РОЗОй СВЯТИЛА ТЫ ЖИЗНЬ; В РОЗАХ К БеССМЕРтНЫМ УШЛА.

I

ЗМЕЯ

Диотиме

Дохну ль в зазывную свирель,

Где полонен мой чарый хмель,

   Как ты, моя змея,

Затворница моих ночей,

Во мгле затеплив двух очей,

   Двух зрящих острия,

Виясь, ползешь ко мне на грудь -

Из уст в уста передохнуть

   Свой яд бесовств и порч:

Четою скользких медяниц

Сплелись мы в купине зарниц,

   Склубились в кольцах корч,

Не сокол бьется в злых узлах,

Не буйный конь на удилах

   Зубами пенит кипь:

То змия ярого, змея,

Твои вздымают острия,

   Твоя безумит зыбь…

Потускла ярь; костер потух;

В пещерах смутных ловит слух

   Полночных волн прибой,

Ток звездный на земную мель,-

И с ним поет мой чарый хмель,

   Развязанный тобой,

КИТОВРАС

И не ты ли в лесу родила

Китовраса козленка-певца, 

Чья звенящая песнь дотекла 

До вечернего слуха отцами 

Колобродя по рудам осенним,

Краснолистным, темнохвойным пущам,

Отзовись зашелестевшим пеням,

Оглянись за тайно стерегущим!

Я вдали, и я с тобой - незримый,-

За тобой, любимый, недалече,-

Жутко чаемый и близко мнимый,

Близко мнимый при безликой встрече.