|
Но каждое лобзание тебя В тебе самом, как мужа, утверждает; И быть жрецом ты обречен, любя.
А жертвы месть убийцу побеждает… Так страждет страсть, единое дробя. Мой мирный меч любовь освобождает».
4
Сжал зубы гнев глухой, страшась проклясть Все, кроме той, что все в себе вмещала. А гнев мой речь свирельная прощала: «Познай меня,— так пела Смерть,— я — страсть!
В восторгах ласк чья сладостная власть Ко мне твое томленье обращала? И мука нег, пророча, возвещала, Что умереть — блаженнейшая часть,
На пире тел вы моего фиала, Сплетенные, касались краем уст; И ночь моя двоим уже зияла.
Но, выплеснув вино, держала пуст Пред вами я кратэр. И жажды жала Вонзались вновь… Пылал терновый куст».
5
«Злорадный страж, завистник-соглядатай!- Воскликнул я.— О Смерть, скупой евнух! Ты видела сладчайший трепет двух И слышала, что в нас кричал глашатай
Последних правд,— восторг души, объятой Огнем любви! Когда б, таясь, как дух, Не тать была, а добрый ты пастух - Твоих овец ты б увела, вожатый,
Не разлучив, в желанные врата! И на одной застыли б мы постели, Она и я, к устам прижав уста;
И на костре б одном сердца сгорели; И две руки единого креста В борении одном закостенели».
6
Мне Смерть в ответ: «Гляди: мой свет — палит, Я — пламенник любви, Твоя Психея Вперед, святой купели вожделея, Порхнула в мой огонь. Он утолит
Желанье душ, которым Дух велит Светить Земле, светясь и пламенея. к родной ушла родная тень. Позднее Расплавится твой слитый монолит.
Желай, и жди. Когда благословеньем Моих олив благословен союз, То вечность — верь — испытана мгновеньем.
Живых мне не дано расторгнуть уз, Что жить должно, смеется над забвеньем, В день третий я — вожатый в Эммаус».
7
Как мертвый угль, перекален раскалом, Ожив, родит ковчежец солнц — алмаз,- Слеза скупая канула из глаз И в скляницу легла живым кристаллом,
И Гостья мне: «Любви творю наказ - Дань слез твоих смесить в сосуде малом С печалью той, что, светлым покрывалом Одетая, здесь плакала не раз
Над тем, кто мертв и — как лагуна молом - Закрыт от волн живых. Но как черна Тюрьма корней, а цвет цветет над долом,
И все корней и цвета жизнь одна: Так все ты с ней. Клянусь твоим оболом, Что ты мне дашь: тебя возьмет она».
8
Сказала. Я — взглянул, и призрак милый На миг блеснул, примнилось, надо мной, Но, выпитый лазурной глубиной, Прозрачности небесною могилой,
Истаял в свет, где семицветно-крылой Невестою и Вечною Женой, Цветя, манил в предел заповедной Сад Радуги детей Земли унылой.
О Матерь-Твердь! Невеста-Смерть! Прейду И я порог и вспомню, вспоминая. Сказала Ты: «иди!» — и Ты: «приду».
Ты — Дверь Любви, и Ты — любовь родная! Единой я — в Тебе, единой, жду. |
