– Эти лестницы, судя по высоте ступеней, рассчитаны примерно на такой рост, как у нас, – заметил на бегу Че, – в отличие от главных ворот и холла, явно предназначенных для великана. Интересно, в чем тут дело?

– Может быть, мы идем по лестницам, предназначенным для слуг? – предположила Гвенни.

– Все возможно, только пока нам никто не встретился. Ни хозяева, ни слуги, ни великаны, ни карлики. Похоже, здесь вообще никого нет, – сказал кентавр.

– Не считая птицы рок, – поправила его Дженни, и тут же у нее возникло весьма неприятное подозрение. – Послушай, а чем эти птицы питаются?

– Клюют тех, кого сцапают, – ответил Че. – Ой, ты хочешь сказать, что она склевала всех здешних обитателей?

– Но птица рок слишком велика, чтобы ловить кого‑то по таким коридорчикам да комнатушкам, – резонно сказала Гвенни. – К тому же, устроив охоту на обитателей замка, она неизбежно учинила бы здесь беспорядок, а тут вроде бы все в порядке.

– Видимо, дело в чем‑то другом, – промолвила Дженни, несколько успокоившись. – Возможно, хозяева замка просто его покинули. Мы же не знаем, когда он был построен. Не исключено, что замок опустел сотни лет назад.

Тем временем лестница вывела их на галерею, опоясывающую огромный зал. С этого кругового балкона им открылось впечатляющее зрелище: в центре зала высилось гранитное гнездо, на котором восседала исполинская птица, чьи перья отливали металлом. Из‑под ее огромного тела виднелся краешек сверкавшего, как драгоценный камень, переливавшегося всеми цветами радуги яйца.

– Если даже краешек его так прекрасен, – восторженно выдохнула Гвенни, – то каково же оно целиком?

– Наверняка потрясает воображение, – сказал Че.

Но присмотревшись к птице, друзья отметили, что она не шевелится, даже не дышит.

– Знаете, – сказал через некоторое время Че, – птица, как я понимаю, не настоящая. Это просто скульптурная композиция «Яйцо меж роком и твердью». Ну что ж, тем легче нам будет это яйцо забрать.

Обнаружив ведущие вниз сходни, друзья спустились к подножию гнезда и убедились, что догадка кентавра была верна. Перед ними высилась исполинская статуя, выполненная с невероятным искусством. Лишь полная неподвижность позволяла отличить эту птицу от живой.

– А как выкатить отсюда яйцо? – просила Гвенни. – Оно ведь такое здоровенное, что ни в одну дверь не пролезет.

– А ведь точно! – ахнула Дженни. – Но как они сами это все сюда затащили?

– Смотрите, – Че указал на огромное отверстие на потолке. – Предполагается, что эта дыра обеспечивает композиции ситуационное правдоподобие.

– Че, – покачала головой Гвенни, – опять ты понес кентаврскую заумь. Ну что, скажи на милость, означает это твое ситу.., пра.., даже не выговорить!

– Я хотел сказать, – смутился Че, – что авторы статуи хотели, чтобы все выглядело, как взаправду. Как будто птица может взлетать с гнезда и прилетать обратно. Для чего и оставили в потолке отверстие!

– Так или иначе, – сказала Дженни, – эта дырка позволяет нам с помощью волшебной палочки вынести яйцо из замка Ну а потом мы спустим его на землю.

– Для начала нужно извлечь его из‑под птицы, – указала Гвенни – Сделаем так, – предложил Че. – Ты приподнимешь птицу с помощью палочки, а я щелкну яйцо хвостом, чтобы оно стало легким Потом мы с Дженни заберем яйцо из гнезда, а ты опустишь птицу на место.

К делу приступили без промедления Достав волшебную палочку, Гвенни направила ее на исполинскую птицу, и та плавно поднялась вверх Яйцо предстало перед спутниками во всем своем блистающем великолепии Дженни никогда не доводилось видеть ничего прекраснее.