Они замолчали. Ветер свистел в песке, крохотные волны с шорохом набегали на берег, лениво перекатывая пучки гнилой травы.

Аттертон стиснул челюсти так, что под кожей проступили очертания черепа. Взгляд его резал как нож.

- Надо спросить его напрямую, - сказал он тихо. - Напрямую. Он сделал шаг по направлению к юноше и вновь застыл в задумчивости.

- Не делайте этого, - взмолился отец Игнасио. Аттертон поглядел на него холодным бешеным взглядом.

- Даже не пробуй помешать мне, старик, - сказал он. Раскрытой ладонью он толкнул священника в плечо, и тот с размаху сел на песок, беспомощно ловя воздух раскрытым ртом.

- Томпсон!

Томпсон с готовностью обернулся.

- Помоги мне отвести его в заросли.

- Нет! - жалобно вскрикнул юноша. - Нет! Не надо!

- Ричард! - в глазах леди Аттертон металась тревога.

- Не вмешивайся, дорогая, - Ричард Аттертон сурово покачал головой, - сейчас не вмешивайся.

Он неуклонно подталкивал молодого человека к зеленому частоколу ветвей. Тот, обернувшись, крикнул:

- Нет, Элейна! Не ходи сюда! Не смотри. Томпсон следовал за ними с карабином наперевес.

- Боже мой, - шептала леди Аттертон, закрыв лицо руками. - Боже мой!

Из зарослей донесся пронзительный, режущий, нечеловеческий визг.

- Что они там делают?

- Отец Игнасио! - Мэри вцепилась ему в рукав, и он, кряхтя, поднялся. - Отец Игнасио, умоляю вас! Во имя Господа! Прекратите это. Не позволяйте им…

- Испытывать этого демона?

- Но они не испытывают демона. Они мучают человека. Отец Иг-насио…

«Двое сильных мужчин, - думал отец Игнасио, - направляясь к зарослям, а я уже старик. И потом… разве эта тварь не заслужила?»

Томпсон держал молодого человека за руки, прижимая его к стволу гигантского дерева, а Ричард Аттертон стоял, наклонившись над ним; отцу Игнасио была видна лишь его согнутая спина.

Он кашлянул, и Аттертон обернулся.

- Идите отсюда, святой отец, - приказал он, дернув головой, ибо руки у него были заняты. - Это зрелище не для вас.

- Я видел и не такое, - сказал отец Игнасио. - Но это неважно. Прекратите мучить человека.

- Но мы не трогаем человека.

- Все, что чувствует дагор, чувствует и человек.

- Откуда вы знаете? Вы тоже этим занимались?

- Отец Игнасио! - слабо позвал юноша.

- Я не пытал дагора. Я хотел его уничтожить. Хватит, Аттертон. А то я подумаю…

- Да? - холодно спросил тот.

- Что вами движут… личные чувства.

- Что за чушь? - в голосе Аттертона слышалось возмущение. Слишком явное.

- Элейна, - сказал священник. - Я не слепой. И еще. Что скажет ваша жена, если узнает, отчего на самом деле сгорела миссия?

- Что?

- Вы подожгли миссию, Аттертон. Чтобы не оставить нам возможности выбора. Там сгорело все, буквально все, а на вашем снаряжении нет даже следов сажи. Вы вынесли его заранее.

- Это правда, Аттертон? - с интересом спросил Томпсон.

- Нет, конечно, - холодно ответил тот. - Старик свихнулся. Тем не менее он выпрямился и раздраженно отер руки пучком листьев.

Отец Игнасио негромко сказал:

- Вставай, Арчи. Томпсон, отпусти его.

Тот вопросительно взглянул на Аттертона, который резко кивнул в ответ. Арчи поднялся, стягивая на груди одеяло, на котором сейчас проступали бурые пятна.

Сестра Мэри устремилась к нему, бросив через плечо презрительный взгляд на вторую женщину, которая стояла, стиснув тонкие пальцы.

- Арчи! Они тебя… тебе очень больно?

- Мне - нет, - молодой человек покачал головой. - Все в порядке, Мэри. И странная вещь, да… Вон там. Идемте, я покажу вам.

- Город, - шептал молодой человек, - дивный город! Значит, он и вправду существует.