Женщина в синей небогатой тунике… Брат Хакко уставился ей в глаза, она чуть заметно вздрогнула, подошла и покорно опустилась рядом на колени. Он сунул ей лепешку.

– Ешь, дочь моя. Как твое имя?

– Я быть-есть Кунаи из дома кователя Илма, который делает мечи, – прошептала женщина.

– Сколько раз ты видела солнце в вашем Доме Памяти?

– Сорок или сорок пять… Я не помню точно, вождь-чужеземец…

Взгляд священника впился в лицо женщины, его зрачки расширились.

– Ты не торопишься, Кунаи?

– Нет.

– Тогда посиди около меня. Попробуй плоды и лепешки. Они вкусные.

– Как скажешь, небесный вождь.

Молодая, сопротивляться не будет, подумал брат Хакко. А вот с этой служанкой, с Фейлой, были проблемы… И хотя он с ними справился, неуверенность опять кольнула его. Подавив это чувство, он прошептал молитву, и его душа укрепилась.

Еще одна туземка… Короткое, выше колен, изрядно потрепанное одеяние, босые ноги, крепкое тело, пышная грудь и яркие глаза… Красивая! Но вряд ли у нее есть родич среди вождей Парао.

Поймав взгляд женщины, брат Хакко заставил ее приблизиться. Она подошла к его циновке, но сесть не пожелала.

– Пусть не померкнет свет в твоих глазах!

У нее был сильный звучный голос. Густые темные волосы связаны в два пучка, вокруг талии – широкий кожаный пояс, и к нему подвешен нож. Солидный клинок, длиной в половину руки.

– Если не торопишься, присядь, дочь моя. Как тебя зовут?

– Быть-есть Амайя из дома рыбака Шихана, которого уже нет. Я не тороплюсь, но не люблю сидеть.

От женщины пахло солью и морем. Брат Хакко, собрав всю мощь внушения, глядел ей в лицо, но Амайя так и не опустилась на циновку.

– Сколько раз ты видела солнце?

– Двести или больше. Почему ты спрашиваешь, человек с неба? И почему позвал меня?

Она тоже глядела на священника, смотрела пристально, не мигая. Ее ладонь лежала на рукояти клинка.

– Ты очень красива, и я хотел увидеть твое лицо, – вымолвил священник, протягивая Амайе сочный плод. – Возьми это и можешь идти. Я уже налюбовался.

Она удалилась, вызывающе покачивая бедрами, оглядываясь и посматривая на монаха. Подошел кабатчик Симг, опустил на стол поднос с лепешками и сказал негромко:

– Не бери эту женщину в свой дом, небесный вождь.

– Почему?

– Слишком строптива. Ее мужчина погиб в битве с людьми из Уан Бо, но к другому она не пошла. Сама ходит в море, сама ловит рыбу… Красивая! Но я не стал бы проводить с ней последние дни перед Закатом.

Кивнув, священник мрачно уставился вслед строптивой Амайе. Для недовольства были причины. Декадой раньше он побывал в Доме Памяти, поднес дары Вастару и другим вождям Парао Ульфи, и с тех пор едва ли не каждый день отправлялся в город. Охота шла вполне успешно, пока не попалась ему простолюдинка в зрелых годах, неподвластная внушению. Это открытие ошеломило брата Хакко – ни в одном из миров он не встречал людей, способных сопротивляться его воле. Это означало, что борги все-таки не люди и породившее их семя жизни – не от Святых Бозонов, а от злого духа. Что подтверждалось статистикой, собранной им после первых визитов: ни женщины, ни мужчины, прожившие более сотни лет, не поддавались его гипнотическому воздействию.