– Почему?

– Это занятие бездельников. Мы, Охотники, работаем.

Пауза. Несколько мгновений в ангаре раздавались только звук дыхания и топот башмаков.

– Я слышал твой рассказ о том, что случилось на Опеншо. Этот человек… существо, которое ты убил… его в самом деле нельзя было вылечить?

– Мнения дуайена тебе недостаточно? Он физиолог, специалист… Кажется, он выразился ясно.

– Вполне. Но вот парадокс: люди могут создать разум, подобный моему, но не способны излечиться от болезни мозга.

Калеб остановился.

– Почему же не способны? Опухоль не проблема, и нарушения психики тоже. Существует брейн-терапия.

– Так в чем же дело?

– В том, что гидра – не опухоль. Она протягивает в мозг сотни тонких нитей, сращивает их с нейронами, и эти метастазы невозможно удалить. В наши времена, Людвиг, почти не осталось неизлечимых болезней, и эта – одна из них. Как смерть.

– Как смерть… – повторил Людвиг. – Но смерти можно избежать. Существует реверсия.

– Реверсия – способ продлить молодость и жизнь, но смерти никто не избежит. Четыре-пять столетий – предел, и тебе это известно, – возразил Калеб и смолк, обдумывая пришедшую в голову мысль. – Мне кажется… да, я почти уверен… я давно догадывался, почему так важна наша экспедиция. Это другое человечество, борги, они живут сотни лет, и без всякой реверсии! Нам бы это тоже подошло… Как ты считаешь, Людвиг?

– Думаешь, наши ученые должны с этой целью исследовать боргов?

– Думаю, что это первая попытка… или вторая, если считать открывших Борг разведчиков. Будут и другие. Вероятно, наши специалисты составят лишь общий обзор. Их всего трое – слишком мало для изучения целой планеты и расы, населяющей ее.

– Мало, – согласился Людвиг. – Зато среди них – сьона Кхан. Она тебе нравится?

– Гораздо интереснее, нравлюсь ли я ей, – пробормотал Калеб. – Кстати, что ты знаешь о брачных обычаях Авалона? Бозон Творец! Вот не повезло! Девушка, как-никак, с супругом, и он мой наниматель.

– Я подготовлю справку по этому вопросу, – откликнулся Людвиг. Затем добавил: – Помнишь, что говорил сьон Аригато об Авалоне? О том, что планету назвали по созвучию с авалл ‘ тагрим, ее народом?.. Эта традиция существует до сих пор и сохранилась в земных и офирских именах. Дайана Кхан… Д ‘ Анат ‘ кхани, Дар Южного Ветра… Так она сказала.

– Похоже, ты ведешь с ней очень содержательные беседы, – буркнул Калеб. – Не мешает хозяйственным делам? Путь у нас дальний, хлопот много.

– Не мешает. Я ведь тебе говорил: у меня динамически распределенный полиморфный разум. – Пауза. Потом: – Будь с нею поласковее, Калеб. Она несчастна, очень несчастна.

– С чего бы? Такая красотка… все при ней, даже супруг…

Пауза. Потом:

– Мне кажется, она ощущает себя не вполне человеком. Это удивительно, Калеб! Разве такое может быть? Она ведь не мыслящий агрегат вроде меня!

– Может, ибо внешний облик еще не делает человека человеком. В Галактиках полно тупиц и недоумков, но я уверен, к ней это не относится. Как ты считаешь, в чем причина?

По своему счету времени Людвиг безмолвствовал долго, секунд двадцать. Затем послышалось:

– У нее не было детства. Не понимаю, как это возможно, но так она говорит.

Прыжок. Не очень дальний – семнадцать тысяч светолет, в звездную систему на окраине Галактики Серебристой Пыли.