— Я много думала о роли Филиппа Старка во всей этой истории, — сказала Таппенс.

— Филипп Старк имеет много недвижимости. Даже в Кэмберленде…

— В Кэмберленде?

— Почему это вас так взволновало?

— Я почему-то вспомнила о розе в красную и белую полоску. Филиппу Старку принадлежит здесь вся земля. Когда я посещала все эти агентства, то почувствовала фальшь. Вы намерены их посетить?

— Мы это сделаем завтра. Но уже теперь мы можем сказать, что вышли на многих преступников. Среди них была и женщина. Ее звали Кэт-убийца. Думаем, они постарались от нее избавиться.

— Очевидно, дом у канала был одним из складов для награбленных вещей?

— С чего вы это взяли?

— Я все время думаю о Восковене. Он написал картину, а потом кто-то дорисовал лодку с определенным названием: «Водяная лилия». А его жена утверждает, что он такой лодки не рисовал!

— Она могла об этом не знать!

— Она в состоянии отличить его стиль от стиля других художников. Ведь она сама скульптор! Мне кажется, она знает какие-то факты, но не хочет о них говорить.

— Ты всегда доверяешь своей интуиции, — сказал Томми.

— Сейчас я верю, что вокруг дома у канала концентрируются многие вещи. Об этом знает ряд людей, но они молчат…

— На тебя произвела впечатление вся эта болтовня миссис Коплей.

— Я считаю, что она сознательно запутывает факты. Правда, вспоминая свое детство и юность в доме провинциального священника, приходится признать, что там существовало свое летоисчисление. Обычно говорили: это было тогда, когда в старый дуб ударила молния или убили пастуха Джо… Наверное, я стара, потому что мыслю именно такими категориями…

Здесь, например, нет Библии. А ведь раньше она была в любой гостинице.

— Зачем она тебе?

— Я хочу проверить слова, которые были высечены на плите Лили Уотерс. Надо будет поехать к викарию и просмотреть текст!

— Я запрещаю тебе это делать! — закричал Томми, понимая, что жена его не послушается.

Оставив машину у входа, Таппенс вошла в церковь. Она чувствовала себя не совсем в своей тарелке. Трудно было забыть, чем кончилось для нее посещение этих мест.

Она направилась к Библии под настороженными взглядами уборщицы, которая, очевидно, боялась, что Таппенс решила совершить кражу.

То, что она увидела, ее не устраивало. Это было новое издание.

Пришлось поехать к викарию.

На ее звонок никто не ответил. Таппенс вспомнила о том, как плохо работал звонок в доме ее отца и толкнула дверь. Она попала в холл, где лежали какие-то письма. Память пыталась ей что-то подсказать, связанное именно с такого рода посланиями, но ничего существенного она не припомнила.

Увидев викария, Таппенс спросила:

— Нет ли у вас Библии? Я имею в виду общепринятое издание…

— У нас несколько экземпляров. Епископ является сторонником модернизированного варианта, который более доступен молодежи. Я сейчас принесу!

Таппенс осталась в холле.

Внезапно она увидела, как вошла мисс Блай с вазой в руках. И тут ее осенило.

— Чем могу быть вам полезной, миссис Берсфорд? — спросила женщина.

— Это вы миссис Джонс! — сказала Таппенс.

От неожиданности мисс Блай выронила вазу.

Подняв ее, Таппенс безжалостно изрекла:

— Удобное оружие, чтобы ударить кого-то по голове! Вы меня оглушили тогда такой вазой?

Мисс Блай демонстрировала полную растерянность.