– Тарэс Санах Сэймин. – Южанин вежливо наклонил голову, после чего, подобрав походный плащ, без церемоний опустился на землю. – А я имею честь говорить с…

Воин чуть улыбнулся, представив реакцию Сэймина на свое истинное имя. Пообщаться с посторонним, не знавшим его в лицо, могло оказаться забавным.

– Арон Мэррил, – сообщил он.

Чужак чуть вздрогнул.

– Вы тезка нашего гостеприимного хозяина.

– Арон – распространенное имя на севере. – Воин пожал плечами. – Чем ближе к островам, тем чаще оно будет попадаться. Так звали смертного сына богини Льда, это наша дань уважения ему и просто старая традиция.

– Понимаю… – Южанин коснулся середины лба, как требовалось по обычаям септов при упоминании богов. – Знаете, тарэс Мэррил, когда я увидел вас читающим в этом саду, то не смог удержаться и не подойти, – сменил тему южанин. – Я просто не в силах был представить столь мирную картину в месте, имеющем репутацию столь э-э-э…

– Мрачную? – любезно подсказал Арон. – Жуткую? Пугающую?

– Я хотел сказать – неоднозначную. – Сэймин взглянул на него с мягкой укоризной.

Арон сидел на траве, заложив ладонью книгу, и внимательно слушал устроившегося рядом незнакомца. Вид у обоих был такой, словно они давно знакомы и беседуют подобным образом каждый день. Несколько минут Мэа-таэль с растущим изумлением наблюдал за благостной картиной, потом решил подойти ближе.

– Мэль, – произнес маг, оборачиваясь к полукровке, – ты что-то хотел?

– Да. – Мэа-таэль бросил быстрый оценивающий взгляд на чужака. Уже несколько лет никто не появлялся в замке без его ведома. Стало быть, незнакомец прибыл с киретским караваном. – Да, хотел, но вы так мило беседуете…

Фраза, полная насмешливым предупреждением, повисла в воздухе. Мэа-таэль и сам не мог бы объяснить, с какой стати он полез на рожон, но непонятное поведение мага его злило, а злиться молча и незаметно для окружающих полуэльф хотя и умел, но не любил.

– Мэль, радость моя, ты что, ревнуешь? – Арон медово ему улыбнулся. – Уверяю, милый, для этого нет причин.

Мэа-таэль резко, словно его ударили, отшатнулся, зло сплюнул.

– Бесов извращенец!

И, развернувшись, зашагал прочь, делая вид, будто не слышит смех Арона. К демонам этого мага! Ведь знает же прекрасно, как Мэа-таэля раздражает подобное!

«Знает, поэтому и продолжает», – подсказал рассудительный голос логики, который полуэльф, все еще кипя от возмущения, заставил замолчать.

– Мое присутствие обидело вашего друга? – неуверенно спросил Сэймин, когда Арон перестал смеяться. Было заметно, что последняя его фраза выбила из колеи не только Мэля.

– Моему другу следует контролировать свои эмоции, – пробормотал воин.

Дневник прежнего Тонгила мало говорил на тему личностных отношений, поэтому реакция Мэля оказалась для северянина изрядным облегчением – хотя бы с полукровкой его связывали чисто дружеские, без всякой двусмысленности, отношения.

Вчерашняя фраза пажа о наложнике княжеского рода неприятной занозой сидела в памяти наравне с воспоминанием об эльфенке в его постели. Оставалось надеяться, что это хотя бы один и тот же юнец.

Отчего прежнему Тонгилу было не довольствоваться симпатичными служанками или, если уж на то пошло, не завести гарем из прекрасных невольниц? Но нет, магу нужно было оригинальничать. А теперь его наследство досталось Арону, никогда не чувствовавшему склонности к собственному полу.