Вдруг ладонь Фарала коснулась его плеча.

    - Мне кажется, у тебя кое-какие трудности, киммериец?

    - Никаких, - прищурившись, Конан следил за уходившей на восток, в открытое море, галерой. На ней было пять или шесть десятков пиратов, но их главарь даже не попытался высадить на берег большой отряд и отомстить за смерть своих людей. Видно, догадывался, что голова Фарала будет стоить ему половины экипажа.

    Тут Конан перевел взгляд на своего попутчика и повторил:

    - Никаких! Я пришел сюда из Гипербореи, после изрядной драки, в которой нас здорово потрепали... пришел через горы и степь... Сам понимаешь, после этого ни холод, ни голод, ни стычка с парой-другой ублюдков особо не испугают. А теперь, - он с довольной усмешкой похлопал себя по бедру, - теперь у меня есть меч! Отличный меч!

    Фарал покивал головой, словно бы соглашаясь, но глаза его буравили сумку на поясе Конана - ту, где затаился дух сумерек.

    - И все же мне кажется, что у тебя намечаются трудности, - странник вздохнул и отвел взгляд. - Ну да ладно: захочешь - скажешь... Значит, ты ходил в набег на гиперборейцев? - решил он переменить тему.

    - Да.

    - И куда направляешься сейчас?

    - Еще не знаю. Может, вернусь домой или пойду на юг. Хочу попасть в Замору. - План завербоваться к пиратам провалился, и идея насчет воровского братства Аренджуна вновь овладела Конаном.

    - Что ты хочешь делать в Заморе? - поинтересовался Фарал. Кажется, ему и в голову не приходило, что мужчине неприлично так любопытствовать, но Конан почему-то на него не обижался. Он пожал плечами.

    - А что можно делать в Заморе? Поброжу, посмотрю, поучусь....

    - Ничему хорошему там не научишься. - Становилось жарко, и странник, не останавливаясь, стянул плащ, свернул его и перебросил через плечо. Да, ничему хорошему там не научишься, особенно в Аренджуне и Шадизаре, повторил он.

    Конан придерживался иного мнения, но спорить не стал; коли начался разговор про учение, у него было о чем спросить.

    - Я - человек свободный, - заявил он. - Могу отправиться в Замору, а могу - в Бритунию, Немедию или Аквилонию... К примеру, если ты мне скажешь, где навострился так драться, я...

    Фарал, прервав его, рассмеялся.

    - Ты думаешь, я обучался в Аквилонии?

    - А разве нет? Мне говорили, что там много славных воинов... рыцарей, как их называют. - Он не собирался информировать Фарала, что при штурме Венариума снял головы с пары этих воинов, а может, и с большего числа.

    Аквилонец покачал головой, и его светлые, оттенка зрелой пшеницы волосы рассыпались по плечам.

    - Все правильно, в Аквилонии много хороших воинов и много учителей фехтования, особенно в столице, в Тарантии... есть там и конные рыцари, и знаменитые стрелки из Боссома, чьи луки бьют на четыреста шагов... Только я, Конан, не солдат, не рыцарь и вообще не воин, и учиться мне довелось не в Аквилонии.

    - Ты - не воин?! - юный киммериец был поражен. - Странно слышать такое от человека, уложившего недавно шестерых! Ну, если не воин, так кто же?

    Попутчик задал ему уже немало вопросов, и Конан полагал, что наступила его очередь. Фарал, казалось, не имел возражений и, улыбнувшись, признался:

    - Я не воин, друг мой; я - боец.