В другом конце зала еще один заключенный, тви'лек, уставился прямо на Мола. Рядом с ним стоял виквай с отсутствующим выражением на будто опаленном солнцем лице, похожем на скалу в пустыне. На голове его торчком стояли полдесятка косичек. «Кто-то из них может оказаться Радиком, — думал Мол. — Или никто не окажется».

Мол внимательно оглядел весь зал, сумев за один раз вобрать всю имевшуюся информацию. Здесь действовали сотни союзов, он чувствовал это, банды и шайки, а также целая сеть социальных связей, чья сложность потребует его самого пристального внимания, если он не хочет запутаться в них и собирается выполнить задание, ради которого здесь находится. И если у него и было что-то в неограниченном количестве, то только не время.

Значит, пора приниматься за работу.

Он стряхнул остатки еды с подноса в ближайшее мусорное ведро и пошел по столовой. У выхода кучковались заключенные, и он направился левее, вдоль стены, к дверце в углу, откуда доносился запах дешевой тюремной еды, смешанный с вонью чистящих средств.

Именно то, что нужно.

Он скользнул внутрь.

4

КОЙЛ

Тюремная кухня ничем не отличалась от тех, на которых доводилось бывать Молу: там было не продохнуть от суеты и шума, создаваемого толпой арестантов и дроидов, поэтому он смог проскользнуть мимо, не привлекая особого внимания. На всех горизонтальных поверхностях громоздились горы продуктов и посуды; несколько пирожков с мясом банты отделились от огромной полуразмороженной глыбы и теперь валялись под столом; на плите кипело содержимое гигантских кастрюль. В липком воздухе витали запахи дешевого синтетического белка, соуса и крахмала — их вместе с паром распространяла прикрученная к полу промышленная посудомоечная машина; в ее недрах бесконечные ряды дребезжащих подносов ехали на ленте автоматизированного транспортера прямо под обжигающие струйки.

Мол приблизился к громадному агрегату, внимательно присмотрелся к нему, а затем достал из соседнего шкафчика большую скороварку. Рядом обнаружилась бутыль с чистящим средством на аммиачной основе и бикарбонатом кремния. Ситх вылил содержимое в скороварку, плотно закрыл крышку и поставил кастрюлю среди подносов на ленту конвейера, потащившую ее в разогретое до двухсот градусов нутро машины.

— Эй, братан, — окликнул его один из заключенных. — Ты что здесь ищешь?

— Проблемы. — Мол обернулся и уставился на него: — У тебя они есть?

Заключенный так быстро побледнел, что черты его лица, казалось, почти исчезли.

— Да ладно тебе. — Он развел руками, голос у него дрожал. — Я ничего не видел.

Мол подождал, пока тот отошел, развернулся и двинулся прочь. Вернувшись в столовую, он привалился к стене и принялся ждать.

Через десять секунд из кухни раздалось громкое металлическое «Бум!», а следом за ним — удивленные возгласы.

На шум моментально отреагировали сидевшие в зале. Мол заметил, как заключенные, принадлежащие к двум тюремным бандам, инстинктивно прыгнули друг к другу и собрались в своих углах. У заключенного-отца, которого он заметил ранее, дернулась рука: он намеревался поставить блок, прикрывая сына. Трое арестантов выпрыгнули, казалось, из ниоткуда и встали в защитную стойку вокруг тви'лека, ранее пялившегося на Мола.

И посреди всего этого лишь один-единственный из присутствующих, миниатюрный чадра-фан, настолько маленький, что рост его едва ли достигал девяноста сантиметров, даже не поднял взгляда. Он так и продолжал свой обед, с выражением полного счастья выбирая из еды мелкие косточки и что-то напевая под нос, будто ничего не случилось.

Когда в столовой восстановился порядок, Мол подошел и сел напротив него.