Джованни Боккаччо. Декамерон
НАЧИНАЕТСЯ КНИГА, НАЗЫВАЕТСЯ ДЕКАМЕРОН,
прозванная Principe Galeotto, в которой содержится сто новелл,
рассказанных в течение десяти дней семью дамами и тремя молодыми людьми.
ВВЕДЕНИЕ
Соболезновать удрученным - человеческое свойство, и хотя оно пристало
всякому, мы особенно ожидаем его от тех, которые сами нуждались в утешении и
находили его в других. Если кто-либо ощущал в нем потребность и оно было ему
отрадно и приносило удовольствие, я - из числа таковых. С моей ранней
молодости и по ею пору я был воспламенен через меру высокою, благородною
любовью, более, чем, казалось бы, приличествовало моему низменному
положению, - если я хотел о том рассказать; и хотя знающие люди, до сведения
которых это доходило, хвалили и ценили меня за то, тем не менее любовь
заставила меня претерпевать многое, не от жестокости любимой женщины, а от
излишней горячности духа, воспитанной неупорядоченным желанием, которое, не
удовлетворяясь возможной целью, нередко приносило мне больше горя, чем бы
следовало. В таком-то горе веселые беседы и посильные утешения друга
доставили мне столько пользы, что, по моему твердому убеждению, они одни и
причиной тому, что я не умер. Но по благоусмотрению того, который, будучи
сам бесконечен, поставил непреложным законом всему сущему иметь конец, моя
любовь, - горячая паче других, которую не в состоянии была порвать или
поколебать никакая сила намерения, ни совет, ни страх явного стыда, ни
могущая последовать опасность, - с течением времени сама собою настолько
ослабела, что теперь оставила в моей душе лишь то удовольствие, которое она
обыкновенно приносит людям, не пускающимся слишком далеко в ее мрачные
волны. Насколько прежде она была тягостной, настолько теперь, с удалением
страданий, я ощущаю ее как нечто приятное. Но с прекращением страданий не
удалилась память о благодеяниях, оказанных мне теми, которые, по своему
расположению ко мне, печалились о моих невзгодах; и я думаю, память эта
исчезнет разве со смертью. А так как, по моему мнению, благодарность
заслуживает, между всеми другими добродетелями, особой хвалы, а
противоположное ей - порицания, я, дабы не показаться неблагодарным, решился
теперь, когда я могу считать себя свободным, в возврат того, что сам
получил, по мере возможности уготовить некое облегчение, если не тем, кто
мне помог (они по своему разуму и счастью, может быть, в том и не
нуждаются), то по крайней мере имеющим в нем потребу. И хотя моя поддержка,
или, сказать лучше, утешение, окажется слабым для нуждающихся, тем не менее,
мне кажется, что с ним надлежит особливо обращаться туда, где больше
чувствуется в нем необходимость, потому что там оно и пользы принесет
больше, и будет более оценено.
|
