Что ж, на этот раз я постараюсь. Даже если пойдет не лучшим образом.

Дюк, конечно, это заметил. Мы оба были во второй машине.

– Расслабься, Джим. Еще не время сжимать кулаки.

– Извини, – сказал я, пытаясь улыбнуться.

– У нас еще несколько часов. – Он откинулся на сидении и вытянул руки. – Радуйся утру. Смотри на природу.

– Э‑э, мы не должны быть настороже?

– Мы смотрим.

– Кто?

– Шоти в первом джипе. Луис и Ларри в последнем. Ты не знаешь, как черви выглядят – поэтому ты во второй. А у меня для раздумий более важные дела. – Он заложил руки за голову и, похоже, укладывался спать.

– О, – сказал я.

До меня стало доходить. В этой армии мужчин не надо беспокоиться, о чем нет приказа, и если нужен совет специалиста, вам его дадут.

7

Уайтлоу как‑то говорил об армии.

Одна из девушек, из старших, ее звали Патрисия, пожаловалась, что призывная комиссия отклонила ее выбор «необходимого умения».

– Лучше вступить в армию и стать шлюхой, – сказала она.

– М‑м, – сказал Уайтлоу. – С таким отношением к делу, вы не стали бы хорошей шлюхой.

Класс засмеялся, она надулась. Даже оскорбилась:

– Что вы имеете в виду?

– То, что вы были бы неприемлемы. Мораль в армии очень важна в наши дни.

– Мораль?… – Девушка смотрела изумленно. – Это только горстка выдавливателей пота. – Что с моей моралью? Я – политолог!

– Здесь – нет. – Уайт присел на краешек стола, сложил руки и улыбнулся. – И, очевидно, также нет для вашей призывной комиссии. Может, немного приятного пота – это в точности, что вам нужно, чтобы оценить его важность.

Она гордо фыркнула:

– Моя работа мыслью гораздо более ценна, чем их работа телом.

– Неверно, – сказал Уайтлоу. – Ваша работа ценна, только если необходима. А вы только тогда ценны, когда ваше особое умение редко. Нужно время, чтобы научить инженера‑биолога, специалиста по механике, или даже компьютерного хэкера, но если у нас сотни тысяч таких, то как вы думаете – какова будет ценность каждого?

Она не ответила.

– Единственная причина, по которой мы не обучаем так много, то что мы в них не нуждаемся. Если бы нуждались, наше общество могло бы произвести их за три – четыре года. Мы доказывали это не раз. Ваши деды доказали это, когда им понадобились программисты и инженеры, специалисты по аэрокосмической технике и тысячи других специалистов, чтобы послать первого человека на Луну – и большинство этих специальностей были изобретены, когда появилась нужда. К концу десятилетия их, похоже, стало та много, как и выдавливателей пота, и реально некоторым их них пришлось начать упираться до пота, когда сократили космическую программу.

– Но это была… только экономика, – настаивала она. – Ведь образование делает личность ценной, не так ли?

– Да? – Уайтлоу вежливо смотрел на нее. – Как вы определяете свою ценность? Вы можете свалить дерево? Или подоить корову? Вы знаете, как управлять бульдозером? Вы можете класть кирпичи?

– Конечно, нет…

– Тогда по некоторым стандартам вы вообще не представляете ценности. Вы не являетесь типом человека, который выживет.

– Но – это же физический труд! Любой может это сделать.

Уайтлоу поморгал:

– А вы можете?

Она удивилась:

– Почему я должна?

Уайтлоу помолчал. Он с любопытством смотрел на нее:

– Вы читали задания в учебнике?

– Конечно, но я сейчас говорю о реальном мире.