Арлингтон глубоко вздохнул, постарался расслабиться и сказал:

— Мистер Мейсон, тут любой разозлится!

— Говорите, — подбодрил адвокат. — Нам здесь приходится выслушивать самые невероятные истории.

— Билл Ансон был моим другом. Он занимался продажей недвижимости. Он хотел продать мне хорошее имение и я заинтересовался. Сделка выглядела весьма выгодной. Несколько лет до этого я вел жизнь одинокого волка, а затем, очевидно, позволил себе попасть в большую зависимость от любви и преданности родственников.

— Каких родственников? — спросил Мейсон.

— Детей моих умерших братьев, Дугласа и Оливера Арлингтонов, а в особенности, от присутствующей здесь Дафны.

— Сколько всего детей было у ваших братьев? — спросил Мейсон.

— Четверо, — ответил Арлингтон. — Дафна, моя племянница и ее кузина Милдред, дочь Оливера. А также двое сыновей Дугласа — Фоулер Арлингтон, женатый на исключительно милой девушке, ухаживающей за мной так, как будто я ее родной отец, и младший сын Дуга — Марвин, тоже женатый.

— Продолжайте, — попросил Мейсон.

— Ну, Фоулер Арлингтон и его жена Лолита устроили семейный ужин с традиционным мясом, зажаренным на решетке над углями. В тот раз в честь моего дня рождения подавали и мое любимое блюдо — крабовый салат. Билл Ансон должен был срочно увидеться со мной по вопросу приобретения недвижимости, о которой я говорил. Фоулер сказал: «Почему бы тебе не пригласить Билла с женой на наш ужин? Потом ты сможешь с ним спокойно поговорить о делах».

— Билла Ансона и его жену? — уточнил Мейсон.

— Конечно, — раздраженно сказал Арлингтон. — Кто же приглашает человека на семейное торжество без жены?

— Вы хорошо знали жену Билла, как и его самого? — спросил Мейсон.

— Вообще‑то я с ним был знаком, — сказал Арлингтон. — Но Фоулер знал Билла и Сельму гораздо лучше. Они сотрудничали, их знакомство постепенно переросло, как мне кажется, в дружбу.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Ну, это оказалась очень неудачная вечеринка. Я уже сказал, крабовый салат — мое любимое блюдо и Лолита приготовила его в огромном количестве. Но вся беда в том, что когда я начинаю нервничать из‑за каких‑то деловых вопросов, то теряю самообладание, есть мне не хочется… Повышенное давление, этим все сказано. В предложенной сделке что‑то мне не понравилось, какой‑то пустяк. Я был готов заключить ее, но внезапно возник вопрос о каких‑то местных постановлениях, я рассердился и высказал Биллу свое мнение. Он страшно разочаровался. Билл был полной противоположностью мне. Когда он начинал из‑за чего‑то горячиться, то набрасывался на еду, уверяя, что пища благотворно влияет на его нервную систему. Салат оказался недоброкачественным, возможно, он просто перестоял на солнце. Все почувствовали недомогание, меня тошнило, да и остальных тоже. Лолита тут не причем. Очевидно, крабы были не первой свежести, слишком долго лежали в холодильнике. Во всяком случае, торговец обвинил Лолиту и Милдред в приготовлении салата заранее. А они ходили в парикмахерскую. День был жаркий, по всей вероятности, салат не сразу убрали в холодильник после того, как приготовили. Не знаю, но все разболелись. А Билл, который съел его огромное количество, не выжил. Видите ли, у него была язвенная болезнь, ну и одно наложилось на другое. Фоулера и Дафну выхаживали врачи. Пищевое отравление, одно из тех тяжелых воспоминаний, о которых мы предпочитаем забыть. Естественно, Лолита и Милдред из‑за этого ужасно переживали. У Милдред есть знакомый адвокат, так он ей сказал, чтобы она никому не говорила о том, что салат оставался на столе, а не был убран в холодильник.