У игроков есть свои хорошие стороны, но есть и плохие. Они умеют контролировать свои эмоции, умеют проигрывать, сохраняя бесстрастное выражение лица, но вряд ли хотя бы один из них создал нормальные условия для своих детей дома. Игра-то ведется вечером и ночью. Так что с отцом мы виделись редко.

Отец постоянно отдавал меня в пансионы, но всякий раз повторялась одна и та же история. Он всегда хотел видеть меня в самом престижном пансионе, но такие пансионы не для детей игроков, вот почему ему приходилось выдавать себя за владельца ценных бумаг. Дочери родителей, которые играют на бирже, — весьма и весьма желательные воспитанницы, дочери же тех, кто все время проводит за карточным столом, — весьма и весьма нежелательны. Отцу, однако, никогда не приходило в голову, что было бы лучше и не так жестоко отдать меня в обычную школу, где я была бы предоставлена сама себе. Но ему обязательно хотелось, чтобы это был самый престижный пансион, а в них оказывалось полно снобов.

Обычно мне удавалось продержаться в таком пансионе с год, потом выяснялось, кто на самом деле отец, и приходилось уходить.

Невольно я усвоила кое-что из отцовской философии. Научилась подавлять свои эмоции, быть всегда сдержанной. Подруг у меня никогда не было, потому что не хотелось выдавать себя за ту, кем я не была в действительности. Ну, в общем, закончив образование и достигнув совершеннолетия, я зажила самостоятельно. Пошла в манекенщицы и стала прилично зарабатывать. К тому времени отец осел в Лас-Вегасе, где он купил земельный участок, выстроил на нем небольшой мотель, потом переделал и все просил, чтобы я переехала к нему навсегда. Но это мне совсем не подходило, так как я знала, что, придя домой в три часа ночи, он потом будет отсыпаться допоздна. А его участок тем временем постоянно поднимался в цене.

Какая-то группа предпринимателей приобрела земельный участок по соседству с отцовским и предложила ему продать свой. Они собирались снести наши кабины, а на освободившемся месте возвести большой дорогой отель с бассейном, казино, ночным клубом и все такое…

Отец был готов продать свой мотель, но не за ту цену, которую ему назначили. Однажды он узнал, что имеет дело с синдикатом, выведал, чего они хотят, и запросил с них приличную сумму. У членов синдиката его предложение вызвало ярость. Видя, что у них срывается задуманное, они стали угрожать отцу. Но он в ответ только смеялся, и в этом была его роковая ошибка.

— Его убил синдикат? — спросил Мейсон.

Мисс Фолкнер пожала плечами. При этом лицо оставалось совершенно спокойным.

— Не знаю. Никто не знает. Отца убили. Остальные акционеры страшно перепугались и готовы были отдать свои акции чуть ли не бесплатно. Так что смерть отца оказалась очень выгодной для кого-то.

Она замолчала, собираясь с мыслями.

— Продолжайте. Что было дальше?

— Сорок процентов акций досталось по наследству мне. Остальные шестьдесят распределены поровну между четырьмя держателями. Я находилась под впечатлением смерти отца, когда узнала, что кто-то скупает наши акции. Другие держатели только и мечтали, как бы скорее сбыть свои акции за те деньги, которые им предложил синдикат.

Еще когда был жив отец, я познакомилась с Гарвином-младшим. Мы стали встречаться. Иногда мы виделись с его отцом. Сразу же после этого убийства отец Гарвина спросил, что я знаю об обстоятельствах смерти отца. Я ему все рассказала.

Гарвину-старшему стало известно раньше, чем мне, что эта троица готова уступить свои акции за любую сумму.