Изменить размер шрифта - +
– Пусть они, дураки, трезвые остаются.

– Земля ей пухом.

– Да, чтобы ей лежалось спокойно, – поддакнул Зверев.

Не чокаясь, Сашка и баба Нюра выпили, закусили соленым огурцом. Лицо у старухи раскраснелось.

– Не было никакого волосатика, – повторила баба Нюра.

– Понятно. А можно, Анна Марковна, мы посмотрим вещи покойницы? – спросил я.

– Зачем? – насторожилась она.

– Надо, баба Нюра, – сказал Сашка.

– Не, надо властям сообщить… куда надо.

– Да брось, баба Нюра. Мы сами сообщим.

– Не разрешу в моем доме незаконный обыск проводить, – сказала хозяйка фразу, от которой Зверев чуть не подавился огурцом.

Мы с Сашкой изумленно переглянулись.

– А мы вам денег дадим, – сказал я.

– Сколько?

– А сколько у вас пенсия?

– Две тыщи, – соврала баба Нюра.

– Две тыщи дам.

– Тогда разрешу.

 

 

***

 

Комната, которую занимала Вероника, была площадью метров десять с видом на помойку. В комнате было чисто и прибрано, что для наркомана не характерно… видимо, убиралась баба Нюра. Почти сразу в глаза бросился конверт. Питерский адрес Вероники был написан черной шариковой ручкой.

Письмо пришло из поселка Горушка Тверской области от Пастуховой Зинаиды Дмитриевны. Я посмотрел на дату отправления… когда Зинаида отправила письмо, Вероники (Вера на конверте) уже не было в живых.

Вскрывать письмо мы не стали – оставили убойщикам.

– Ты, Андрюха, кстати, позвони этому Гоше, – сказал Зверев. – Пусть оперок реабилитируется перед Крыловым. Отчитается, что установил терпилу. Сразу авторитет заработает.

Я Гоше звонить не стал. Я позвонил Завгородней – из ее уст подарок будет еще слаще.

Мы с Сашкой надели резиновые перчатки и приступили к работе. Нашли шприц и ложку с изогнутой ручкой – все как положено, без неожиданностей. Нашли паспорт: Пастухова Вера Петровна, 1984 года рождения. Господи, ей всего то еще семнадцать!

Даже семнадцати нет – до дня рождения оставалось три дня… Письмо, видимо, и прислали, чтобы поздравить с днем рождения. Я снова взял конверт в руки – конверт был твердый. Скорее всего в нем открытка.

Не знаю, что меня дернуло, но я вскрыл конверт, тряхнул над столом. Выпала открытка с наивными васильками и сторублевая купюра.

«Милая моя доченька! Поздравляю тебя с Днем Рождения, желаю крепкого здоровья, счастья и успехов в учебе…»

Я закрыл глаза и стиснул зубы.

– Ты что? – сказал Зверев.

Я протянул ему открытку. Сашка прочитал. В отличие от меня он прочитал текст до самого конца. Сашка читал, и лицо у него менялось.

– Ну, сука, – сказал Зверев. – Я до тебя доберусь.

 

 

***

 

Едва мы закончили с обыском, появился опер Гоша, оповещенный Светкой.

– Ну что. Обыск проводили? – с порога спросил он.

– Ты что, Гоша? – удивился я. – Какой обыск? Обыск мы не имеем права проводить, незаконно это.

– А что здесь делаете?

– А вот, Анна Марковна комнату сдает.

Мы заехали посмотреть, у нас сотруднику жить негде, хотим снять. Верно, Анна Марковна?

Баба Нюра икнула и сказала Гоше:

– Ты кто такой? Ты чего к хорошим людям цепляешься, маломерок очкастый? Я вот щас околоточного позову!

 

 

***

 

Обыск дал нам записную книжку. Конечно, книжку мы оставили «убойщикам». Но все записи для себя переписали. Гоша остался в адресе – работать с хозяйкой и ждать своих коллег, а мы ушли.

Быстрый переход