— Что произошло, когда Салли разорился?

— Он покончил с собой. Затем она вышла замуж за дядю Питера и подала на развод.

— И на какие же алименты она претендует?

— Полторы тысячи в месяц.

— Ваш дядя богат?

— Да.

— Как долго она и ваш дядя жили вместе?

— Не больше года.

— И судья присудил ей полторы тысячи в месяц? — спросил Мейсон.

— Да, представьте себе. Она знает, как кого объехать. Поплакалась, что находится в безвыходном положении, ну, судьи легко проявляют щедрость, когда речь заходит о деньгах мужа.

— Как ее зовут?

— Дорис.

— Ваш дядя действительно пытался убить ее?

— Конечно нет. Это было проявление лунатизма. Он во сне подошел к буфету и взял нож для разделки мяса. Она бросилась в спальню, закрылась и позвонила в полицию. Когда полиция приехала, дядя Питер стоял в ночной рубашке и возился с дверной ручкой, а разделочный нож был у него в руке.

Мейсон слегка постучал кончиками пальцев по столу, выбив барабанную дробь.

— Так, — произнес он в раздумье. — Если дело дойдет до худшего, это будет выглядеть так, будто ваш дядя пытался убить свою жену, а она закрылась и вызвала полицию. Конечно, он будет утверждать, что делал это во сне, но судья вряд ли поверит ему.

Эдна Хаммер с вызовом вздернула подбородок:

— Ну, и что дальше?

— Ничего, — ответил Мейсон. — А что случилось после этого эпизода, связанного с лунатизмом?

— Его лечащий врач предписал ему полную перемену обстановки, поэтому дядя оставил все дела в руках партнера и вернулся в Калифорнию, где у него официальная резиденция.

— И продолжает разгуливать по ночам?

— Да. Я была обеспокоена за него и не спускала с дяди глаз, особенно в лунные ночи. Понимаете, разгуливание во сне связано с лунным светом. Лунатики проявляют наибольшую активность во время полнолуния.

— Вы читали специальную литературу?

— Да.

— И что же вы читали?

— Книгу доктора Седжера под названием «Прогулки во сне и лунатизм». Это перевод с немецкого.

— Когда вы ее читали?

— Эта книга принадлежит мне. Я читаю ее постоянно.

— Мне сдается, что ваш дядя не в курсе, что вновь гуляет по ночам?

— Совершенно верно! Понимаете, я закрыла его дверь на замок, но он как‑то выбрался. Я прокралась к нему в комнату на следующее утро, чтобы убедиться, что все в порядке, и увидела, что у него из‑под подушки торчит ручка ножа. Я унесла нож и ничего не сказала ему об этом.

— Когда вы вошли, дверь была не заперта?

— Ну да. Прежде я не задумывалась об этом, но, должно быть, она была открыта, потому что я вошла совершенно свободно. Я знала, что дядя в ванной.

— Так, ну и что дальше?

— А дальше дядя придет встретиться с вами.

— Это ваша идея? — спросил Мейсон.

— Да, вначале я хотела, чтобы вы устроили ему курс лечения без его ведома, но сегодня за ленчем я представила вещи так, будто ему необходимо проконсультироваться с вами. Он придет к вам вечером. Видите ли, он хочет жениться и…

— Хочет жениться?! — в изумлении воскликнул Мейсон.

— Да, на медсестре Люсилл Мейс. Мне она нравится. Она хорошо разбирается в нарушениях психики.

— Сколько ей лет?

— Тридцать четыре или тридцать пять.

— Откуда у вас такая уверенность, что она, в свою очередь, не охотится за алиментами?

— Она отказывается выйти замуж за дядю Питера, пока не подпишет контракт, в котором начисто откажется от всяких притязаний на алименты, а также от всех прав на наследование его собственности.