Я не ответил.)

Сразу после Старого нового года Полина поняла, что ее ощущение – реальность.

Пару раз она замечала двух молодых парней – всегда одних и тех же, – которые топтались перед подъездом ее издательства. Или на машине – потрепанном и невзрачном «форде» – ехали следом, когда Полина с Игорем куда нибудь отправлялись.

А девятнадцатого января…

***

– В тот вечер я приехала домой около восьми. – Полина закурила очередную сигарету. – Лифт не работал – случается.

Я поднималась пешком. И на площадке между вторым и третьим этажами… Я увидела их. Они сидели, курили, о чем то разговаривали. И, похоже, не обратили на меня никакого внимания. Я медленно прошла мимо них. Боялась не того, что они на меня бросятся. Боялась, что они со мной просто заговорят. Или один из них громко крикнет мне в лицо «Бу!» Знаете, как это дети делают?

Я кивнул.

Она перевела дыхание:

– Самое страшное… Они не прятались. Я все так же медленно добралась до квартиры. И сразу позвонила в милицию.

Те быстро приехали. Как меня Игорь и предупреждал… Мы переехали сюда весной девяносто девятого. Он тогда сказал, что договорился вроде бы с кем то из чинов в главке. И ему обещали особый статус… Судя по тому, что милиция приехала быстро, так оно и было. – Полина потушила сигарету. – Остальное вы, наверное, знаете.

– Вы забрали заявление?

– Нет.

– А что случилось? Говорят, что дело до суда не дошло…

– Мне в милиции сказали, что дело прекращено. Недавно совсем.

– Почему?

– Вроде бы Понкратов умер. Оказалось, что он был наркоманом, или, как у вас говорят, – «нарком»?

– Примерно, – я позволил себе немного улыбнуться. Сочувственно.

– Я не настаивала. Зачем? Игоря это не вернет… – Полина резко встала. – Извините…

Она выбежала из комнаты, приглушенно зашумела вода. Похоже, Полина заперлась в ванной. Чтобы успокоиться. Пусть так.

Вопросов у меня больше не было. Но что то мешало мне уйти. Может, я не уходил, потому что меня научили еще в детстве – дед и дядья, – что мужчина не бросает женщину в горе и в беде.

Сильно сказано, Зураб. Вах, как сильно!

Я поднялся, прошелся по комнате. Остановился у книжных полок. Кто то мне давно уже говорил, что книги могут рассказать о хозяине квартиры больше, чем обстановка. Я машинально коснулся кончиками пальцев корешков. Похоже, что книги читали и перечитывали. Девственно чистыми оставались только рекламно подарочные фолианты, которые были «сосланы» на нижние полки. Легкое пренебрежение к парадности, на которую обязывало положение. Философия и беллетристика, советские еще учебники по экономике и недавние пособия по менеджменту были перемешаны.

На одной из полок я заметил фотографию Ратнера. Он был не такой, как на тех официальных снимках, которые печатали в газетах сразу после его убийства. Ратнер сидел на гранитных камнях. За его спиной накатывало на берег по северному холодное море. Я, кажется, даже узнал место: между Репином и Солнечным есть один мыс, на нем точно такие же камни.

– Игорю нравилось северное море. – Полина остановилась рядом со мной. Я не заметил, как она вернулась в комнату.