И в этот самый момент в голове Найджела внезапно всплыл тот ключевой факт, который он так долго искал. Впоследствии, оглядываясь назад, Найджел решил, что если бы не сильнейшее умственное напряжение, он так бы о нем и не вспомнил. Но стоило этому произойти – и оставшиеся части головоломки с молниеносной быстротой сложились в единую картину, где все указывало на одного человека, все складывалось в буквы одного знакомого имени…

Хелен вдруг с силой сжала его руку.

– Найджел! – прошептала она. – Где Джин?

Он огляделся по сторонам. Джин Уайтлегг нигде не было.

Он попытался сконцентрироваться на том, что говорил Фен.

– И, наконец, могу вас заверить, что все входы в театр охраняются, и ускользнуть отсюда не сможет никто. – Он замолчал, как казалось, в некотором замешательстве. – Возможно, инспектор, если вы…

Фен отошел назад, едва заметным жестом дав понять, что закончил. На лице его читались тревога и тоска. Он, сэр Ричард и инспектор смотрели на кого-то, стоявшего в углу возле дверей.

И, проследив за их взглядом, Найджел увидел, что в руке у этого человека был маленький неказистый пистолет, похожий на уродливую детскую игрушку.

– Всем оставаться на местах, – сказал Роберт Уорнер.

После первоначального шока все испытали огромное облегчение, чуть ли не радость. «Вот тот момент, – довольно легкомысленно подумал Найджел, – когда полиция не сумела задержать преступника, и теперь я вскакиваю и обезоруживаю его под восхищенным взором моей возлюбленной. Однако, – мысленно добавил он, – ничего этого я не сделаю». Найджел с интересом ждал, что же произойдет в следующее мгновение, стыдясь ребяческих мыслей. Он еще сильнее сжал руку Хелен.

– Это глупо, Уорнер, – мягко сказал сэр Ричард, – потому что, боюсь, вам не удастся отсюда выбраться.

– Придется рискнуть, – отозвался Роберт. – Этот мелодраматический выход под занавес – в дурном вкусе, но тут уж ничего не поделаешь. – Он повернулся к Фену. – Спасибо, что подарили мне этот вечер. Очень мило с вашей стороны. Кто знает, возможно, если все-таки дойдет до судебного процесса, у меня будет время написать продолжение «Метромании», о котором я уже думал. – В голосе его звучала горечь. – Но мне почему-то кажется, что нет. – Он попятился к двери. – С моей стороны было бы непредусмотрительно задерживаться здесь, чтобы объяснить вам причины и дать оправдание моего поведения. Но мне остается сказать – на тот случай, если вдруг мне больше никогда не представится возможности заявить об этом, – что я очень сожалею о содеянном, – не пытаясь спасти собственную шкуру, а лишь потому, что Изольда была всего лишь сбитой с толку дурочкой, да и на Дональда я зла не держу. Давайте запишем для будущих поколений: я признаю, что вел себя как идиот. А мне кажется, – и он распрямился, не с самодовольством, а со взвешенной уверенностью, – что будущие поколения заинтересует все связанное со мной.

Он повернулся к Рэйчел.

– И ты, моя дорогая… Боюсь, нашу свадьбу придется… отложить. Я не смогу сделать тебя честной женщиной. – Он слегка улыбнулся, и голос его потеплел. – А сейчас, – и он отступил еще на один шаг, – я покидаю вас всех. Должен предупредить, что если кто-нибудь – кто угодно – попытается преследовать меня, я буду стрелять без колебаний.