– Принесли, господин Хайрат? – спросил «лейтенант», когда я плюхнулся на заднее сиденье «жигулей».

– А вы? – спросил я.

– Сначала бабки… Сначала пощупаем бабки. – Смирнов облизнул губы. Если бы я не знал, что меня прикрывают не менее двух десятков хорошо обученных сотрудников ФСБ, мне, наверно, было бы не очень уютно. Миллион долларов – большие деньги. Очень большие деньги.

– Бабки, господин лейтенант, в сумке. Садитесь ко мне, смотрите, щупайте. И – без глупостей.

Зазвонил телефон. Я снял с пояса «Эриксон», услышал голос Костина и сказал в трубку:

– Але… да. Двое. «Копейка» белого цвета. Госномер… Второй – лет тридцать, светлые волосы, бывший борец. Джинсовая рубашка, белые шорты. …Да, с нами Аллах, Фарид. Следуй за нами на дистанции двадцать метров. Если что – кончай всех, обо мне не думай. Аллах отведет от меня пули.

Мой монолог явно произвел впечатление на моих деловых партнеров.

– Ты что же, полк мусульманский за собой притащил? – спросил, ощерясь, лейтенант Смирнов.

– Не ссы, лейтенант, – подмигнул я. – Ты что же думал, что я привезу миллион зеленых один, без страховки? Дураков нет, брат.

– Ладно, господин Хайрат, – сказал «брат». – Или грудь в крестах, или голова в кустах… Сейчас я возьму тысячу баксов. Выборочно, не подряд. И мы их проверим в валютнике. Если все путняком – через час мы привезем контейнер. Возьмешь свою пробу.

«Лейтенант» пересел ко мне на заднее сиденье. Сумка стояла между нами. Кожаные бока матово отсвечивали.

– Ну, – сказал Смирнов.

– Что ну? Открывай. Смотри, считай, щупай.

Он посмотрел на меня растерянно. На лбу выступили бисеринки пота.

– Давай, давай, – подбодрил я, – они не кусаются, лейтенант.

Он неуверенно взялся за язычок молнии. Облизнул губы… молния вжикнула. Пачки баксов лежали ровно, плотно, как патроны в обойме. Капля пота сорвалась со лба «лейтенанта Смирнова», упала на банковскую бандероль. Она как бы поставила точку под сомнениями «лейтенанта». Он схватил пачку, разорвал бандероль и вытащил стодолларовую купюру. Вторая пачка… третья… четвертая… У водителя с ломаными ушами побагровел затылок… пятая, шестая… десятая. Обрывки бандеролей летели под ноги.

– В валютник, Вадя, – сказал Смирнов.

– А считать не будешь? – спросил Вадя.

– Потом… потом… не здесь, – ответил Смирнов и дернул узел галстука.

– Да не волнуйтесь вы так, господин лейтенант, – сказал я.

– А?

– Не волнуйтесь, говорю. Все будет о'кей.

Заскрежетав передачей, «копейка» тронулась. Через несколько секунд она уже катила по неровному булыжнику привокзальной площади. Вслед ей пристроилась «девятка» со смуглым черноволосым мужчиной за рулем. Видимо, он и есть Фарид. Наш борец водитель все время поглядывал в зеркала. Он нервничал. Впрочем, и я нервничал будь здоров.

…Пока «лейтенант Смирнов» проверял купюры в обменном пункте, мы с борцом сидели в душном салоне «копейки». Сумка с девятьюстами девяносто девятью тысячами долларов лежала у меня на коленях. Перед глазами маячила багровая шея Вадика… Интересно, есть у них оружие?

Из дверей валютника вышел потный Смирнов, упал на заднее сиденье.

– Порядок, – сказал он, – баксы настоящие.

– А ты думал по другому? – спросил я.

– Шутки Дьявола бывают ужасны… Значит, слушай, Хайрат, сейчас мы тебя вернем обратно на вокзал, понял?

– Господин.