— Ты потрясающе наблюдательна, — похвалил Туманов.

Он осторожно заглянул в яму, передернул плечами. Сколько лет ей уже? И никто не попался, кроме старшего следователя краевой прокуратуры… Он вслушивался в звуки леса, прошелся по окрестностям со стволом наперевес. Табаком уже не пахло. Наткнулся на след, сделал знак Рите, чтобы следила за обстановкой, а сам присел. След оставил резиновый сапог сорок пятого размера. Подошва изрядно стертая. Такая обувь — у каждого третьего. Возможно, Рита права, это был именно тот, кто надругался над Машей Усольцевой. Лес словно издевался — снова щебетали птицы, в чаще ухал филин, журчал по камням ручеек. Не было смысла затевать охоту — неизвестно, кто окажется дичью.

— Пошли на дорогу, — Михаил вернулся к одиноко стоящей фигуре. — Только осторожнее, смотри по сторонам. Мы не знаем, что у этого гада на уме…

Огнестрельного оружия у «этого гада» не было. Иначе применил бы — сомнений не возникало. Вернулись на дорогу, Рита стояла на проезжей части, Туманов обошел машины, заглянул в салоны.

— Что случилось? — спросил он. — Ты ехала по лесу, почему остановилась?

Она показала глазами на колесо. Михаил присел. Мысленно прикинул тормозной путь, сместился по дороге, стал осматривать заросшую сорняками колею. Поднял какую-то штуку, выразительно глянул на коллегу. Рита подошла, косясь по сторонам. К опорной плоскости из мягкого металла крепился заостренный шип — эдакая канцелярская кнопка, увеличенная в десять раз. Изделие походило на звено шипованной ленты, используемой автоинспекторами для принудительной остановки автотранспорта. Или нет. Но у кого-то в хозяйстве явно нашлась подходящая вещица, чтобы остановить машину, и он ее с успехом применил.

— То есть я не сумасшедшая? — поколебавшись, спросила Рита.

Туманов покачал головой.

— К сожалению, нет. Все хуже, чем можно было представить… Так, — он резко встал. — Надо уезжать. А то не могу избавиться от ощущения, что за нами наблюдают. Есть запасное колесо?

— Это и было запасное колесо… — Рита виновато опустила голову. — Так получилось… Проколола еще летом, добрый человек проезжал мимо, помог поставить запаску, а испорченное колесо до сих пор лежит в багажнике…

— Принято, — вздохнул Туманов. — То есть мужчина из тебя неважный, а муж или кто-то другой — не по этой части… Держи, уже имеешь опыт, — он сунул в руки Рите пистолет. — Будем выбираться на моей машине. А твоя не маленькая, не замерзнет. И не возражай, твое мнение никого не интересует.

Исключать внезапное нападение не стоило. Местная флора вплотную подступала к дороге, злоумышленник мог подкрасться с любой стороны. Майор забрал у девушки ключ зажигания, заглушил двигатель «Москвича», запер двери. Сдал назад свои белые «Жигули», затем ювелирно объехал «Москвич», почти касаясь деревьев. Рита привстала на соседнем сиденье, энергично вращала головой. Михаил искоса поглядывал на ее раскрасневшееся лицо. «Ни дня без приключений, Маргарита Павловна? Интересная полоса настала в жизни».

Место происшествия осталось позади, «Жигули» покатили по лесной дороге. Разговаривать не хотелось. Напряжение не отпускало. Впереди появился просвет. Обозначилась опушка, поваленные деревья на краю осинника — словно баррикады для защиты лесных тайн, — и машина вырвалась на травянистый пригорок. Ромашки и лютики давно отцвели, но здесь было широко, вольготно, грудь отпустило, стало легче дышать.