— В полицейский участок?

— Именно там лежат бриллианты, и я хочу, чтоб вы на них взглянули.

— Мои бриллианты?

— Думаю, да… Одну минуту, мне сначала нужно позвонить.

— Ладно, я тем временем припудрюсь, — сказала миссис Бедфорд. — А вот когда мы припудрим носы и получим пальто, будьте любезны закончить разговор. Пошли, Делла, мне нужна моральная поддержка.

Мейсон позвонил в контору Дрейка:

— Слушай, Пол, это очень важно. Иона, Делла и я отправляемся в полицейский участок. Надо опознать камни. Потом я отпущу Иону Бедфорд. Но я должен знать, куда она пойдет и что будет делать. Пришли в участок сыщиков, которые знают в лицо меня и Деллу. Мы придем все вместе, а уйдет Иона, вероятно, одна.

— Хорошо, — сказал Дрейк, — я пришлю ребят.

Мейсон повесил трубку и прошелся по гардеробной.

Наконец из туалетной комнаты вышли Иона и Делла. Он помог им одеться, и они направились к машине.

— Почему вы решили, что это мои бриллианты? — осведомилась миссис Бедфорд?

— Я ничего не решил, просто хочу, чтобы вы на них взглянули.

— А где их нашли и как они оказались в полицейском участке?

— Машина сбила миссис Брил. Она попала в больницу. А среди прочих вещей в ее сумке нашли и бриллианты, завернутые в бумагу.

— Вряд ли это мои бриллианты, — усомнилась Иона. — Мои Осси собирался выкупить в «Золотой тарелке».

— Он сообщил вам по телефону, что уже выкупил камни? — вскользь спросил Мейсон.

— Нет, он сообщил, что обнаружил, где они, что Трент заложил их за шесть тысяч, но он может выкупить их за три. Я велела ему выкупить камни.

— Извините, миссис Бедфорд, вероятно, вам кажется, будто я что‑то утаиваю от вас, но в этом деле есть одна сторона, о которой я предпочитаю не говорить, пока вы не видели бриллиантов.

Иона Бедфорд игриво толкнула его локотком:

— Давайте, давайте, голубчик, напускайте туману, мне это очень нравится.

— Знаете, шеф, — сказала Делла, — вы слишком серьезны в мой день рождения. Вся беда в том, что вы трезвы.

Мейсон украдкой взглянул на часы.

— Можно подумать, что трезвость — неизлечимая болезнь, — заметил он.

Делла Стрит смотрела на него с подчеркнутым вниманием.

— Да, мистер Мейсон, в вашем случае трезвость неизлечима. Вы вечно заняты. С вас, даже если опрокинете рюмку‑другую, все как с гуся вода.

Иона Бедфорд весело рассмеялась.

— У меня это не случайно вырвалось, — укоризненно поглядев на нее, заметила Делла. — Сказано с умыслом. Это острота.

— Понимаю, милая, потому и смеюсь.

— Не пристало женщине так смеяться над остротами другой женщины, по крайней мере в компании мужчины. Можно, конечно, посмеяться, но учтиво, вежливо. А вы непочтительно заливаетесь. Думаете, я хотела сказать, что с шефа виски как с гуся… Впрочем, ладно, не берите в голову. Это не важно. И кто будет тратить виски на гуся?

— А ваша секретарша моложе, чем я думала. — Иона улыбнулась Мейсону.

— Разумеется, — кивнул Мейсон.

— Миссис Бедфорд намекает, что я по неопытности не скрываю день рождения, потому что не так‑то много их у меня было. — Делла засмеялась.

— Моя дорогая, в конце концов, вы выпили не больше пяти‑шести бокалов виски с содовой, — сказала Иона Бедфорд.

Делла Стрит, округлив глаза, обратилась к Перри Мейсону:

— Нет, вы только подумайте! Какая бестактность — только пять‑шесть бокалов.