Накануне первого заседания Картер и леди Эвелина были полны радужных надежд. Максвелл ни в коем случае не являлся человеком легкомысленным и обычно брался только за верные дела, не оставляя противникам никаких лазеек.

– Лако и власти понесут заслуженное наказание, но, в сущности, мне это безразлично. Я хочу только одного – спокойно работать в гробнице Тутанхамона! – говорил Картер.

– Отец поможет нам! Я чувствую, он нас не бросит.

Невдалеке стоял Каллендер. Он был мрачнее тучи.

– Ваш адвокат… Он нетерпимый человек, ярый сторонник смертной казни!

– Ну и что?

– Несколько лет назад, еще при англичанах, он выступил обвинителем на суде о государственной измене и требовал для подсудимого смертного приговора. Но приговор оказался значительно мягче!

– Но при чем тут мы? – не понимал Картер.

– Обвиняемым был не кто иной, как нынешний министр общественных работ и ваш главный противник!

* * *

Речь Максвелла звучала чрезвычайно убедительно. Он доказал, что Картер – бескорыстнейший ученый, который добивался лишь сохранности сокровищ Тутанхамона. Никто не мог бы обвинить его в нечистоплотности или в том, что он являлся исполнителем чьих-то корыстолюбивых замыслов. Он лично и со всей положенной научной строгостью проводил раскопки в гробнице Тутанхамона. Вывод адвоката был однозначным – расторгнув договор и не пуская археолога в гробницу, ответственные лица злоупотребили своим служебным положением.

Судья похрапывал, видимо не сомневаясь в исходе дела. Картер и леди Эвелина не тревожились: несмотря на все их опасения, министр общественных работ не мог повлиять на ход процесса.

Дослушав Максвелла, судья осведомился:

– А почему мистер Картер самовольно запер гробницу?

В своей речи адвокат подробно останавливался на этом вопросе, поэтому сейчас повторил:

– Мой подзащитный закрыл гробницу на законных основаниях! А вот правительство ведет себя по-бандитски!

Собрание зашумело. Судья, смутившись, нерешительно заметил:

– А вам не кажется, что это слишком сильно сказано?

– Повторяю, – в запальчивости заявил Максвелл, – они ведут себя как разбойники с большой дороги!

* * *

Египетская пресса яростно обрушилась на Картера и его адвоката, обвиняя их в том, что они нанесли гнусное оскорбление стране. Народ расценил заявления англичан как провокацию, ведь они явно поддерживали загнивающий колониализм!

Ответ министра не заставил себя ждать. Он запретил Картеру работать на территории страны и дал понять, что его решение не подлежит обсуждению. С карьерой археолога было покончено!

87

Министр ходил по кабинету взад-вперед, хмуро бросая взгляды на фотографию, которая запечатлела его в тюремной робе среди других заключенных, нынешних высокопоставленных египетских чиновников.

– Значит, мы – бандиты, ставшие министрами!

Лако молчал, пережидая бурю.

– Значит, я – подонок и разбойник, так? Он смеет называть разбойником меня, министра! Англичане с удовольствием снова бросили бы меня за решетку, верно?

– Ну что вы такое говорите…

– Этот Картер совсем рехнулся! Вы уже нашли ему замену?

Лако открыл папочку.