— Ершово. За подопытными катались. Говорят, людей почти не осталось, все в Москву бегут, либо наоборот куда подальше.

— Хреново, — спустя несколько секунд ответил курильщик. — Как бы ни стали отправлять в город на охоту. Там опасно, а нас и так мало осталось.

— Угу… Серёга говорит, что уже второй раз Калошев поднимал вопрос о возможности набора людей из беженцев, но ему вновь отказали, — голос первого бойца звучал приглушённо, и я его едва слышал. — Яйцеголовые упирают на то, что чем меньше мы светимся, тем лучше. И вроде как обещают, что через год-другой станет проще.

— В плане? — удивлённо произнёс курильщик.

— Да чёрт его знает. Эти напыщенные дебилы, как обычно, что-то мутят у себя в подземелье. Может, надумали чего с этой Системой. Надеюсь, что… — раздались щелчок и характерные помехи. — Да. Это первый пост. Без происшествий.

— Толь, так что там по поводу «проще»? — едва закончился сеанс связи, поинтересовался «курильщик».

— Да я откуда могу знать? — огрызнулся Толик. — В чём я точно уверен, так это в том, что человеколюбием наши наниматели не страдают. И велика вероятность, что их «проще» к нам совершенно не относится и нас попросту спишут. Как и тех бедолаг, что мы из деревень сюда тащим.

— Ну это вряд ли, — хмыкнул курильщик. — Любому пастуху нужен волк, кто будет сторожить стадо баранов. Наши умники явно не горят желанием пачкать руки…

— Это ты-то волк, Тимоха? Ты же псина шелудивая. Ну ведь серьёзно! — рассмеялся Толик, однако, повернувшись, тут же замер с открытым ртом.

— А он и не спорит, — произнёс я и пошевелил пальцами, пробившими насквозь шлем и голову курильщика, изображая кивок. — Сколько до следующего сеанса связи?

Пока эти два олуха болтали, заглушая своей речью посторонние звуки, я сумел зайти с тыла к курильщику и прикончить его.

Причём получилось всё так удачно, что в камере, наполовину заляпанной снегом, вряд ли можно было разглядеть, что стоит охранник лишь из-за того, что я держу его.

— П-п-ятнадцать…

— Чего пятнадцать? Секунд, минут, часов, попугаев со слонами и удавами? — я слегка отклонил голову курильщика и продемонстрировал Толяну своё лицо.

Близость к свежей плоти, истекающей кровью, будила во мне монстра, и зверь рвался наружу, преображая меня в довольно неприятное создание. То, что сейчас видел охранник, любого человека могло довести до конфуза.

— М-м-минут-т, — с трудом выговаривая буквы, произнёс Анатолий.

— Не дёргайся, просто смотри на своего товарища и делай вид, что разговариваешь с ним. Тогда, может, выживешь. Если понял, кивни.

Толян кивнул и даже попытался улыбнуться. Наивный…

Будь он нормальным, уже должен был упасть на снег и открыть огонь, привлекая стрельбой патрули, бродящие между зданиями комплекса, однако этого он делать точно не будет.

Вот курильщик бы наверняка попытался что-то подобное провернуть, в надежде, что выживет и хозяева его похвалят. А этот точно не из преданных дворняг.

Мне хватило шести минут, чтобы выпотрошить парня. Вначале морально, а потом и физически.

Оставлять в живых подобного индивидуума я не собирался и, едва понял, что Анатолий в качестве источника информации себя исчерпал, швырнул курильщика в висящую под козырьком камеру и прыгнул на блеющего охранника.

Невероятным усилием давя в себе монстра, я ворвался под купол, отсчитывая секунды до того, как по куполу разнесётся сигнал тревоги.

Первый этаж здания представлял собой лабиринт офисных помещений, но благодаря рассказам Филимона, подтверждённым Толиком, я знал точное направление.