– Как насчет Эранната?

– Не теряй время на споры с ним, – хрипло прокаркал ифрианец. – Подумай о том, для чего Мерсейе нужны потрясения и распад Терранской Империи. Совсем не ради свободы Энея. Нет, просто так ей легче будет сожрать нас одного за другим.

– Таких слов и следовало ожидать от Эранната, – произнес Айхарайх с легким оттенком насмешки. – В конце концов, он же служит Империи.

– Что? – Айвар дернулся, как будто его ударили. – Он? Неправда!

– Кто еще мог выдать тебя, там, на реке, как только стало точно известно, кем ты являешься?

– Но он же бежал вместе со мной…

– Так уж случилось, что он не мог воспрепятствовать твоему бегству. Поэтому его долг был сопровождать тебя, надеясь, что позже удастся послать еще одно донесение, а тем временем – что ж, тем временем собирать сведения о движении сопротивления. Та же причина побудила его помочь тебе скрыться из табора: тогда он не имел еще полной уверенности в том, кто ты такой. Мне была известна его цель – ведь я не все время скрывался в подполье, я много путешествовал по этой планете. Поэтому я дал соответствующие приказания Джаану, а он передал их Иакову. – Айхарайх вздохнул. – Все это так неприятно. Но мой долг – получить от Эранната всю информацию, какую только возможно.

– Эраннат, – взмолился Айвар, – это же все неправда?

Ифрианец высокомерно поднял голову и ответил:

– Правду ты должен найти в себе, Айвар Фредериксен. Каковы твои намерения – стать еще одной марионеткой Айхарайха или бороться за свой народ?

– Разве есть выбор? – пробормотал херейонит. – Я не желаю тебе зла, Наследник. Но на войне как на войне: отдельная жизнь ничего не значит. Ты присоединишься к нам, полностью и по доброй воле, или умрешь.

«Как я могу решать, чего я хочу? – с отвращением и болью смотрел Айвар в сияющие глаза Айхарайха, глаза, за которыми скрывается этот невероятный интеллект – наблюдающий, ищущий, проникающий в самые сокровенные мысли. – Он ведь будет знать о моих намерениях раньше, чем я сам пойму, чего хочу. – Нож выпал из руки Айвара. – Да и почему бы не подчиниться? Вполне возможно, что так лучше – для Энея, что бы ни говорил Эраннат. А иначе…»

Напряженная тишина как бы взорвалась. Ифрианец схватил упавший на пол нож. Балансируя одним крылом, он взмахнул другим, отодвинув Айвара к стене и закрыв от дула бластера.

Айхарайх, по‑видимому сосредоточившись на Айваре, не следил за мыслями ифрианского охотника. Захваченный врасплох, он выстрелил. Луч сверкнул и обрушился на Эранната. Полуослепленный Айвар почувствовал запах озона и горящей плоти. Он попятился, спасаясь от огненной смерти.

Эраннат кинулся вперед. Позади осталась его прикованная рука – ножом Айвара ифрианец перерубил свое запястье.

Второй выстрел из бластера рассек его тело, но он успел здоровым крылом нанести удар. Отброшенный к стене, Айхарайх оказался на секунду оглушен. Бластер выпал из его руки.

Айвар рванулся вперед и схватил оружие. Эраннат слабо пошевелился. Кровь заливала опаленные перья, одного глаза не было. Дыхание со свистом вырывалось из груди ифрианца.

Айвар упал на колени и обнял друга. Единственный оставшийся глаз Эранната раскрылся и взглянул на юношу.

– Так Бог‑Охотник… выследил меня. Я бы хотел умереть, чувствуя ветер. – Эраннат закашлялся. – Эйан хаа харр… Хлирр талиа…  – Глаз закрылся.

Движение около арки привлекло внимание Айвара. Он быстро поднял бластер.