Я вспомнил, что по пещере он бродил в серой хламиде. Ничего странного нет в том, что его фигура напоминает одного из старцев, изображенных на ширме.

Получается, что в смертях людей повинен священник Эйсэн? Да, похоже на то.

Меня продолжало трясти от ужаса и волнения, вею ночь я метался в постели без сна.

Пропавшая бабушка не вернулась домой и наутро, а я так и не смог решить, что же мне следует предпринять. Я отправился посоветоваться с Харуё. И, увидев ее, сразу понял, что она не в состоянии вести разговор на эту тему. Харуё была бледна, из‑под закрытых век беспрерывно текли слезы. Снотворное, по всей вероятности, еще действовало. Котакэ тоже спала, причем храпела, как мужик.

Я все‑таки сказал сестре, что пришел посоветоваться.

Она на миг открыла глаза и снова их закрыла:

– Тацуя‑сан, поступай как знаешь. А я не в силах ни думать, ни действовать.

– Ладно. Тогда я сам пойду в пещеру на поиски. Она снова открыла глаза и произнесла:

– Да, наверное, лучше пойти. Надо пойти. – Сказав это, Харуё снова сомкнула веки.

– Конечно, жаль бабушку… – Я поглядел на Котакэ.

Из‑под век Харуё опять, как росинка, катилась слеза.

– Так я спущусь, сестра. Только сначала зайду в полицейский участок, и, может быть, сюда прибудут полицейские. Придумай, что сказать бабушке Котакэ.

– Ничего, скажу что‑нибудь. А тебе спасибо за хлопоты!

– Нет, это тебя надо благодарить.

Может быть, в полиции я застану инспектора Исокаву. Он уже должен появиться.

Пока инспектор Исокава слушал меня, выражение лица у него было таким, будто перед ним взорвалась бомба. Он сказал, что пошлет к нам полицейских, а затем вызвал Коскэ Киндаити. Тот появился, прибежали и другие полицейские. На всех лицах читалось изумление. Мияко тоже появилась здесь, и я заметил, что она смотрит на меня ободряюще. Пришлось в участке рассказать обо всем, включая «Песни паломников». Мне казалось, что и инспектор Исокава и Коскэ Киндаити сомневаются в правдивости моих слов. Если они не верят мне, им трудно будет решиться на поиски! Постепенно их недоверие сменялось удивлением, и мы решили идти в подземелье вместе.

Инспектор с ухмылкой спросил под конец:

– А кто такая Нотт‑тян?

– Сестра Синтаро.

– Это понятно. Но ведь вы только сейчас впервые упомянул ее имя, – заметил Исокава. – Вы говорили, что Харуё тоже была с вами в подземелье…

– Да, со мной была и Харуё и совсем не трусила… – ответил я и поднялся, чтобы идти.

– Где в вашем рассказе кончается истина? – остановил меня инспектор. – Ну, значит, в доме есть дыра, ведущая в подземную пещеру, и если вы можете свободно и никем не замеченный выходить через нее… Есть необходимость проверить ваше алиби, особенно в связи с убийством «монахини с крепким чаем». Ну ладно, оставим это на потом. А прежде всего приступим к поискам Коумэ‑сама.

Инспектор Исокава вместе с Коскэ Киндаити составили и подписали соответствующий протокол, потом расписались остальные сыщики.

После этого инспектор Исокава приказал своим подчиненным привести Эйсэна, а сам направился осматривать усадьбу. Коскэ Киндаити, конечно, пошел с ним. Мы с Мияко шли следом.

По дороге, сжав мою руку, Мияко говорила:

– Тацуя‑сан, не из‑за чего волноваться. Я вам абсолютно верю. Что бы ни говорили люди из полицейского участка, деревенские жители, не принимайте близко к сердцу.

– Да, спасибо! Я, собственно говоря, так и настроился.