|
Все блестит и сверкает, все расставлено, вкусно пахнет, вызывает аппетит, возбуждает веселье. За окнами морозная ночь, а им тепло, девушки в фильдеперсовых чулках, в туфлях на высоких каблуках. Планета несется по своему неумолимому пути, звездный мир совершает свое вечное движение, а они встречают от рождества Христова одна тысяча девятьсот тридцать четвертый год, у них водка, портвейн и рислинг, так они встречали одна тысяча девятьсот тридцать третий год, и селедка у них есть под горчичным соусом, и ветчина из коммерческого магазина, так они встретят и тридцать пятый, и тридцать шестой, и тридцать седьмой, и еще много других годов. Они молоды, не представляют себе ни смерти, ни старости, они рождены не для смерти, не для старости, а для жизни, для молодости, для счастья. - Проводим старый год, - сказал Вадим Марасевич, - он был годом нашей жизни. Как говорят в Одессе, никто не устлал нашего пути розами. Но путь, устланный розами, это не путь жизни. Путь истинной жизни выстлан терниями... Раздался бой часов, все задвигали стульями, встали, подняли рюмки. - С Новым годом, с новым счастьем, ура! - гаркнул Вадим. Зазвенели рюмки, тарелки с закуской пошли по рукам. Макс ловко резал гуся. - Мастер! - сказал Саша. - Был бы гусь... - Юра протянул свою тарелку. - Максим, мне ножку, - подала наконец голос Вика. - Вторую мне! - Вадим любил поесть. - Марасевичи все заграбастают! - Остановите Марасевичей! Вадим постучал ножом о тарелку. - Подымаю бокал за Макса, надежду Красной Армии! - Макс! Максимушко! Не обдели, родной! - Товарищи, у меня сперли вилку! Вадим опять постучал ножом о тарелку. - Выпьем за Серафима, единственного нашего гостя и тоже надежду Красной Армии. - Молодой человек, ваше здоровье! - Молодость не порок, а большое свинство! - Серафим, где твой брат Георгий?! Серафим порозовел лицом, встал, раскланялся, робея в этом шумном обществе. Вадим провозгласил тост за Лену - нашу красавицу, за Вику - тоже ничего, он никому не хотел уступать площадку, этот говорун Вадим. - Выпьем за школу! - предложил Максим. - Привет сентиментальному бегемотику! - вставил Юра. Макс исподлобья посмотрел на него. - Отречемся и отряхнем? - Я поддерживаю тост Макса, - вмешался Вадим, - не следует забывать о родных пенатах, об альма матер, о дорогих пепелищах. - За школу, единую, трудовую! - иронически возгласил Юра. Сопли! Слюни! Но хрен с ними! Хотят выпить за школу, он выпьет за школу, ему все равно за что пить. - Юра, не делай нам одолжения, - заметила Нина. Ей не нравилось его ухаживание за Викой, она терпеть ее не могла, никто не звал ее сюда, возмущало, что Шарок обижает Лену. Вадим обошел опасный риф. - За Юрия Шарока, будущего генерального прокурора! - Когда посадят - выручай, - добродушно добавил Макс. |
