|
Вадим обошел опасный риф. - За Юрия Шарока, будущего генерального прокурора! - Когда посадят - выручай, - добродушно добавил Макс. - А теперь, - Вадим салфеткой вытер губы, - за хозяйку дома, за нашу Нину, сердце, душу и мозг нашей компании! - Ниночка! Нинок! - Тогда уж за обеих хозяек, - Саша обернулся к Варе. Тоненькая, изящная, самая юная среди них, она молчала, опасаясь сказать что-то не так, Серафим делал робкие попытки с ней заговорить. Сашу забавляло его смущение, он сам обратился к ней, пытаясь втянуть в разговор и Серафима. Варя ответила охотно, обернулась к Саше, он близко увидел ее малайские глаза, нежное лицо. Загремели стулья, отодвинули стол, все пошли танцевать. "Ах, эти черные глаза меня пленили, их позабыть не в силах я", - неслось из патефона. Юра танцевал с Викой, Вадим с Леной, Варя с Серафимом. Потом к ним присоединились Макс и Нина. Когда меняли пластинку, Саша сказал: - Братцы, дайте и мне потанцевать. Он пошел с Варей, чувствуя ее гибкую фигурку, ее легкий шаг, ее радость. И он понял: все, что раздражало Нину - пудра, духи, подворотня, мальчики, - чепуха, не более как жадное любопытство маленькой женщины, входящей в жизнь, в прекрасный мир, молодой, светлый, от которого его теперь отрывают с кровью. Ссора произошла неожиданно. Юра и Вика вышли в коридор, это и взорвало Нину. - Ведь я просила не шуметь. У меня со-се-ди! - с красным от гнева лицом говорила она. - Нет! Обязательно надо толкаться в коридоре, как будто здесь мало места. - Перестань, ну что такого, - улыбаясь, возразила Лена. Ей было неудобно: Нина подчеркнула и без того оскорбительное поведение Юры. - Не заводись, - добродушно посоветовал Макс. - Поражает такая беспардонность, - с тем же возбужденным лицом продолжала Нина. - Они уйдут, а мне с этими людьми жить. - Прекрати, - сказал Саша. Ему тоже были неприятны и Юра и Вика, но он не хотел скандала. Вадим попытался все обернуть в шутку: - Моя сестра редко находит дорогу в туалет. Все знали эти вспышки бешенства у рассудительной Нины, они проходили так же быстро, как и начинались. И наступил тот переломный час новогодней ночи, когда все уже устали, хотят спать и раздражаются по пустякам. Юра сел с Леной, положил руку ей на плечо, холодно сказал: - Очередная истерика старой девы. Юра сказал это спокойно, обдуманно, положив руку на плечо Лены и тем подчеркивая, что их отношения касаются только их двоих. У него это не вырвалось. - Прикуси язык, Шарок! - Саша исподлобья смотрел на него. Теперь есть повод за все с ним рассчитаться. Это Юркина мать рассказала Сашиной маме об исключении из института, вылезла с новостью. Саша чувствовал за этим Юркину недоброжелательность. - Все выпили... - примирительно начал Вадим. - Я давно знал, _что_ ты такое, - продолжал Саша. |
