— Я не занимаюсь лечением собак, — фыркнул Риган и, только теперь соскочив на землю, накинул поводья на дорожный столб. Другой рукой он поймал Сенамотис за плечо и, с силой сдавив, потащил к лестнице, ведущей в божественный чертог.

Дея проводила их долгим взглядом.

— Ты уверен, что это он? — спросила она.

— Кто ещё?

То, что Девон вообще снизошёл до того, чтобы ответить на вопрос, настолько поразило Дею, что она потеряла нить разговора. Девон же неторопливо — позволяя Ригану уйти подальше вперёд — привязал лошадей, впряженных в колесницу, и двинулся следом за Верховным.

Терем богини был пуст — только жрицы, прислуживавшие ей, иногда мелькали тенями между ширм. Дея впервые видела это место таким — тихим и тонущим в вечерней дымке.

Сама Дану не восседала на троне и не возлежала на террасе, как это было, когда она встречала одного из своих фаворитов наедине. Одетая в багряную тунику, она расхаживала по пиршественному залу в полной тишине. Руки её были скрещены на груди, но, едва завидев первого из гостей, она вырвала из стоявшей поодаль вазы ветку омелы и принялась покручивать её в пальцах. Когда Девон и Дея приблизились, она уже стояла с омелой в руке.

— Все здесь, — сказала она.

Риган покосился на Девона и получил в ответ ненавидящий взгляд.

— Вы догадываетесь, зачем я вас позвала?

— Не имеем возможности предполагать, — Девон холодно улыбнулся и отвесил поклон. Риган промолчал.

— Ты, Риган, навёл порядок в туатах и защитил нас от духов, хоть и дорогой ценой.

Риган продолжал молча смотреть на неё.

— Твоё служение было долгим и я благодарна тебе.

Риган кивнул и попытался выдавить из себя хотя бы тень улыбки. После некоторых усилий ему это удалось, и он отвесил такой же лёгкий поклон.

— Ты, Девон, показал нам новые обычаи и доказал, что они не менее действенны, чем старые. Мы были ради увидеть, как может человек ублажить богиню.

Риган покосился на Девона, заледеневшего, как статуя, и скрипнул зубами.

— Вы оба хорошо мне служили, — Дану слегка опустила ресницы и улыбнулась, — но главного не смог сделать ни один из вас.

Наступила тишина. Риган продолжал искоса смотреть на Девона. От мысли о том, что тот взял на себя и эту часть его обязанностей, друида охватывала злость.

Девон молчал. Оправдываться он не собирался. Были вещи, на которые он не был готов — тем более, что Дану его обманула. Пообещав вернуть ему титул и землю, она так и не сделала для этого ничего.

— И это лишь доказывают истину, которую сложно было не увидеть давным–давно — только один друид может быть моим верховным слугой. Только один может подарить мне дочь.

И снова наступило молчание. Дану переводила взгляд с одного на другого, но никто из друидов не спешил отвечать.

— Мне придётся говорить прямо, — продолжила она. — Верховным Друидом останется тот, кто сможет подарить семя моей земле. Другой должен умереть. Если же… если до следующего Лугнасада ни один из вас не окажется способен на это, оба послужат платой Великому Дубу в моей молитве о плодородии. Уверена, служить мне вызовется немало учеников. Это всё.

Развернувшись, Дану двинулась к выходу и уже через несколько секунд исчезла в полумраке двери. Риган и Девон остались стоять. Они больше не смотрели друг на друга — оба взора были устремлены ей вслед.

Дея, бледная как мел, стояла у Девона за спиной. Пальцы её до боли впились учителю в плечо.

Кейли тоже было неспокойно, но толком случившегося только что она пока что понять не могла.

Девон первым развернулся и направился к одному из проёмов — туда, где за чередой коридоров скрывались его покои в тереме Дану. Дея бросилась следом за ним.