Постояв ещё немного, Риган последовал его примеру и тоже двинулся прочь — его покои располагались в другом крыле.

— Подарить ей дочь? — едва дверь за спиной захлопнулась, Дея поняла, что больше не может молчать. — Девон, как это понимать? Ты уже пытался… — не найдя слов, она сделала многозначительный знак рукой.

— Ты сказала, что тебе всё равно! — прошипел Девон. В глазах его сверкала злость.

— Мне… — Дея растерялась, — мне всё равно. Наверное. Нет. Мне не всё равно. И мне уж точно не нравится, что ты будешь делать это опять.

Девон молча отвернулся и, опершись на руку, стал смотреть в окно, где ивы и лиственницы шелестели листвой. Ему было противно от себя самого, как он ни старался убедить себя, что не сделал ничего, в чём мог бы себя упрекнуть. Дея бушевала у него за спиной, и Девону почему–то было стыдно. Он понимал её. Возможно, если бы у него не было Деи, он бы и согласился провести обряд, на котором богиня настаивала уже давно. «А впрочем, — тут же напомнил он себе, — если бы не было Деи, мне вообще было бы всё равно, жить или умереть».

Девон резко развернулся. Сгрёб Дею в объятия и прижал к груди.

— Тихо, — прошептал он, но Дея продолжала биться в его руках пойманной птицей. — Тихо. Я никого, кроме тебя, не пущу в свою постель.

Дея дёрнулась ещё раз и затихла, а через секунду обняла Девона в ответ.

— Она убьёт тебя, — тихо сказала девушка.

Девон молчал какое–то время. Ему показалось вдруг, что вся его жизнь — это ловушка, из которой выхода не было и нет.

— Я что–нибудь придумаю, — сказал он.

— Можно выиграть время, Девон.

Девон кивнул, хотя смысла в отсрочке не видел — если не он, то Риган бы точно согласился выполнить свой долг. Оставалось надеяться, что Риган не способен на это вообще, но Девон знал хорошо — как никто — в мужской силе Ригану было не отказать.

— Почему Риган не смог её оросить … — произнёс он задумчиво, не замечая, что говорит вслух, а потом замолк.

— А что, если дело в ней? — Дея подняла на Девона вопросительный взгляд.

Девон молчал. Но план начинал вырисовываться у него в голове.

— Я добьюсь отсрочки, — твёрдо сказал он, — и мы с тобой уедем. Может, на месяц, а может, и на несколько лет. Возможно, за это время мы даже решим, что делать потом.

Дея неуверенно кивнула. По голосу Девона она чувствовала, что план никуда не годится, но спорить не стала.

— Главное, чтобы Риган не выполнил её приказ раньше меня.

Дея улыбнулась и хихикнула.

— Я знаю один отвар.

Девон надломил бровь.

— Шутишь?

— Почему нет? Нужно только найти, кто его опоит.

— Это как раз будет легко.

Риган стоял у окна, стискивая пальцы в кулак и снова разжимая. Собственное бессилие бесило его. Он мог бы, конечно, попытаться ещё раз, но… Риган не видел, что это могло изменить — только породить в нём отвращение к самому себе.

Сенамотис, до сих пор молча сидевшая на подушках в углу, наконец не выдержала. Поднялась, подошла к Ригану и один за другим по пальцу разжала кулак.

Риган недовольно посмотрел на неё.

— Что ты делаешь? — спросил Риган.

— Нет, что делаешь ты?

Риган молча смотрел на неё.

— Неужели так трудно провести с ней ночь?

«Кто бы говорил», — хотел ответить Риган, но промолчал. Агрессия была бессмысленна — куда больше можно было добиться от Кейли, проявляя терпение.

— Кейли, я пытался, — спокойно сказал он.