– Если хотите, Элис объяснит, как она это делает, – начал он.

– Вы лучше скажите, это нормально, что дорога позади осыпается? – небрежным тоном поинтересовался Вильгельм.

И тут же Элис ударила по тормозам, “ситроен” потащило юзом, задымился под колесами асфальт, яростно выкручивая руль, Элис пробормотала сквозь зубы:

– Впереди тоже. Это ненормально. Попробуем…

Попробовать они ничего не успели. Из‑за горизонта, сразу придвинувшегося, подымалась ослепительно белая громада. Полукруг рогов от края до края окоема, красные глаза, как два заходящих солнца, шея – гора, от вершины до подножия засыпанная белым снегом. Земля ощутимо вздрогнула – небесный зверь сделал первый шаг.

– Из машины, быстро! – скомандовал Вильгельм, выпрыгивая на дорогу. Распахнул дверцу со стороны Элис, коротко сверкнул нож, полоснувший по ремню безопасности. Элис не успела ахнуть, как оказалась дороге. Вовремя: “ситроен” с грохотом провалился в яму, куски асфальта забарабанили по крыше.

Вильгельм молча вспорол ножом подол узкого платья Элис.

Курт был уже рядом, втроем они метнулись на обочину, прыгнули через кювет.

– Рановато для заката… – фон Нарбэ бросил взгляд на розовое небо. – В вашей местности солнце всегда садится на юге? – И без перехода приказал: – Ложись!

Они повалились на землю. Из травы впереди, из редких кустов, из‑за стволов деревьев поднимались, выходили под розовый закатный свет всадники в белых латах.

Как они прятались в траве?

Рядом сухо и громко бахнул пистолет Вильгельма. Капитан ни на миг не усомнился в том, что впереди враги. Одного из рыцарей выбило из седла. Но тот же всадник, или другой, неотличимый, вновь оказался на коне.

Курт открыл огонь. Позади с шелестом осыпалась земля.

– Элис, – Вильгельм быстро обернулся, – вы можете вывести нас отсюда? Уйти обратно?

– Куда?

Сзади, в раскатах грома, надвигался чудовищный бык. Земля перед ним рушилась, а за ним стеной вставало пламя. Впереди, построившись цепью, ожидали белые всадники.

– Куда‑нибудь! – рявкнул Вильгельм, – Курт, Элис, перебежками – туда! – он махнул рукой параллельно провалу бывшей дороги, вдоль цепи рыцарей. – Будут стрелять – падайте и ползите.

Тут‑то белая шеренга и дрогнула. С тыла, в спину латникам, ударил клин всадников в черных доспехах, на вороных, отливающих сизым скакунах.

Даже не пытаясь вникнуть, откуда пришла помощь, Курт выстрелил еще раз. Перезарядил пистолет и рванул в указанном Вильгельмом направлении. Капитан прав, как‑то они сюда попали, так может быть, вход послужит и выходом?

Элис держалась рядом. По левую руку был огонь и режущий глаза свет, по правую – шла бесшумная битва. Но черные рыцари, кем бы ни были они, таяли в лучах света, один за другим рассеивались облаками тумана.

– Курт, – прошелестел почти неслышный за гудением огня голос, – Курт Гюнхельд, остановись.

Тело послушалось раньше, чем Курт осознал приказ. Сзади налетел Вильгельм, едва не сбил с ног и сказал такое, чего никогда не позволил бы себе в присутствии дамы.

– Ой, мамочки, – пробормотала Элис, – у меня ноги не идут.

Фон Нарбэ, не вникая, подхватил ее на руки:

– Курт!

– Не могу идти, – ему даже страшно еще не стало, – давайте как‑нибудь сами.

Капитан молча бросил ему сумку с патронами…

И буднично, беззвучно появился рядом высокий, красивый парень.