— Вы можете написать ее здесь, мисс, — предложил дворецкий.

— Я вам очень признательна, — улыбнулась Гардения. — Боюсь, это займет у меня некоторое время. Если вы заняты, прошу вас, не беспокойтесь обо мне.

— А вы сами сможете найти дорогу обратно, мисс?

— Разумеется, — снова улыбнулась Гардения. — Я оставлю письмо рядом с аквариумом, чтобы его светлость увидел его сразу, как только войдет в комнату.

— Конечно, мисс.

Дворецкий, которого не интересовали ни аквариум, ни то, как к нему отнесется лорд Харткорт, явно спешил вернуться к своим делам и немедленно вышел из гостиной, оставив дверь слегка приоткрытой.

Гардения, дождавшись, когда его шаги затихли вдали, вскочила из-за стола и осторожно прикрыла дверь. Сердце выскакивало у нее из груди. Она принялась выдвигать ящики письменного стола.

— Ищите в самой глубине стола, — учил ее барон. — Англичане так неаккуратны и беспечны, они всегда засовывают важные документы в дальний угол ящика.

Гардения вынуждена была признать, что это правда. Ее отец всегда засовывал важные письма и счета, которые ему не хотелось оплачивать, в самый дальний угол стола. Она помнила, как ее мама с трудом находила и вытаскивала их оттуда с тем, чтобы уговорить ее отца оплатить счета, когда у него будет хорошее настроение.

В столе лорда Харткорта было множество записных книжек, писем и других бумаг, но той книги, которую она искала, там не было.

— Она должна быть небольшой, в сером или синем переплете, — инструктировал ее барон. — На обложке может быть ничего не написано, скорее всего, это так и есть. Вы просто откроете ее, заглянете внутрь и запомните одну-две буквы, а если сможете, три, и то, что напротив них написано. Это все, что мне нужно. Тогда я смогу успокоить вашу тетю.

Это казалось очень простым. Но Гардения, озабоченная тем, что ее визит к лорду Харткорту выходит за рамки приличий, дрожащими пальцами перебирала бумаги, желая скорее найти то, что ей нужно, и уйти отсюда.

Оставался неисследованным лишь один нижний левый ящик. Ей пришлось встать на колени, чтобы просунуть туда руку, и тут она услышала, как позади нее отворилась дверь. Гардения повернула голову, слишком напуганная, чтобы сразу вскочить на ноги. Когда же она увидела, кто стоит в дверях, лицо ее побелело, а сердце почти перестало биться.

Лорд Харткорт медленно вошел в комнату. На нем были белые бриджи для поло, а в руке он держал кепи. Он смотрел на нее с таким пугающим выражением, какого она никогда не предполагала увидеть на чьем-либо лице.

— Добрый вечер, — произнес он. — Я вижу, вы что-то ищете. Могу я чем-нибудь помочь вам?

Барон говорил ей, что если какой-нибудь слуга случайно войдет в комнату, она должна сказать, что ищет конверт. Но сейчас все его наставления вылетели у нее из головы. Она не двигалась с места, стоя на полу на коленях и уставившись на него, как будто он был выходцем с того света.

— Я даже не предполагал, что мое скудное имущество представляет для вас такой интерес, — сказал лорд Харткорт. — Могу я полюбопытствовать, какова цель ваших поисков?

— Я думала, что вы играете в поло, — сказала она, сознавая весь идиотизм этого заявления.

— Я так и понял, — ответил лорд Харткорт. — А теперь готовы ли вы дать мне соответствующие объяснения, или мне послать лакея за полицией?

— За полицией? — Гардения медленно поднялась с пола.

Ее лицо было совсем белым, и она дрожала всем телом.

— Я не могу объяснить, — пробормотала она. — Это… это может причинить одному человеку крупные неприятности.