- Да ладно вам, - выпаливаю. – Я знал с самого начала, что все закончится чем-то подобным. Что буду балансировать на грани жизни и смерти, если собираюсь спасать ее. Все мы.

- Но это в корне меняет дело, - заявляет Кармел.

- Вероятность успеха все еще велика. Просто нужно верить в это, - у меня во рту все пересыхает.

Кого я, собственно, пытаюсь убедить? Завтра они фактически выпотрошат меня, чтобы открыть дверь, ведущую в ад. И как только кровь сделает свое дело, они засунут меня вместе с Джестин внутрь проема.

- Нужно верить, - повторяет Кармел, кивая Томасу, чтобы тот что-нибудь сказал, но он отказывается. Он удерживается от комментариев, без всяких там «но».

- Не такая уж это и хорошая идея, - шепчет он.

- Томас.

- Послушай, я не рассказал тебе всего, что поведал мне дед, - сообщает он. – Они не надеются на тебя. Всех его друзей, вудуистов, не интересует твоя судьба, - он смотрит на Кармел. - Их интересуем только мы.

Я издаю носом какие-то противные, разочарованные звуки, но другого от них и не ожидал. Это не удивительно. С самого начала я знал об их мнении насчет возвращения Анны.

- Они считают, что это не в их юрисдикции, - продолжает Томас. – Орден должен разбираться с твоей ситуацией.

- Не нужно ничего объяснять, - заявляю я.

Кроме того, это лишь оправдание. Никто кроме нас не желает спасать Анну. Когда я вытащу ее из ада, мы попадем в комнату людей, которые тут же попытаются вернуть ее обратно. Лучше бы ей приготовиться к сражению. В мыслях я представляю, как она, взрываясь темным облаком, появляется в комнате и хватает за загривок Колина Берка.

- Давайте придумаем другой способ помочь Анне, - предлагает Кармел. – Не вынуждай меня звонить твоей матери.

Я наполовину улыбаюсь. Мама. Перед тем как отправиться в Лондон, она просила не забывать, что я ее сын, и я помню. Я тот, кого она вырастила, чтобы сражаться и поступать, как подсказывает мне сердце. Но Чародей заточил Анну в камеру пыток и не оставит ее в покое.

- Ребята, помогите найти Гидеона, - прошу их. – Я хочу, чтобы вы…сделаете кое-что для меня?

По их выражению я догадываюсь, что они еще надеются, что я передумаю, но все-таки кивают.

- Во время ритуала я хочу, чтобы вы были рядом и стали его частью, - как кое-кто, стоящий в углу.

Возможно, даже просто в качестве свидетелей.

Шагая по коридору, Кармел просит меня еще раз все хорошенько обдумать; что мне есть из чего выбирать. Но, на самом деле, это не так. Пока они идут, я оглядываюсь в этом друидическом лагере, промывающим мозги, и устремляюсь по залам, в каминах которых пылает зажженная древесина. Когда огибаю угол длинного, выполненного в красных тонах зала, раздается голос Джестин.

- Ой, Кас, подожди, - бежит она ко мне, подскакивая. Лицо выглядит вялым и в то же время серьезным. Без своей самоуверенной ухмылки она кажется совершенно другим человеком. – Мне рассказали, о чем ты с ними говорил, - выговаривает она, слегка краснея. – И что решил.

- Это они решили, - поправляю я.

Она смотрит на меня, ожидая продолжения, но я не знаю зачем. Завтра вечером мы вместе с ней полностью испаримся со всех карт местности и очутимся в ином мире, и только один из нас вернется назад.

- Ты же знаешь, что это значит, не так ли?

- Не понимаю, что ты подразумеваешь под этим, - отвечает она.

- Господи, - рявкаю я, отворачиваясь. – У меня нет времени говорить загадками и у тебя тоже.

- Не злись на меня, - говорит она, продолжая шагать, а на лице расползается уже привычная ухмылка. – Всего четыре часа назад я спасла жизнь твоему лучшему другу. Если бы я этого не сделала, тот труп перегрыз бы ему сонную артерию быстрее, чем ты успел бы моргнуть.

- Томас просил не доверять тебе, но я и не предполагал, что ты в состоянии о ком-то еще беспокоиться.