Воцаряется такая гробовая тишина, что мне слышно, как Гидеон и Томас поправляют очки.

Затем Берк нарушает тишину:

- Мы не можем просто отобрать его у тебя, - и когда доктор Климент протестует против этого, пытаясь вставить последнее слово в защиту старинной родословной, то протягивает руку и сжимает его. – Черный Кинжал будет всегда служить твоей крови. Пока она не угаснет.

Краем глаза я замечаю, как Кармел, всегда готовая воспользоваться своей дубиной, хватается за ручку кресла.

- Это не выход, - говорит Гидеон. – Вы не можете просто взять и убить воина.

- Мистер Палмер, у вас нет права голоса, - сообщает один из членов братства с коротко-подстриженными черными волосами.

Среди всех присутствующих он выглядит самым младшим, наверное, недавно прибивший новичок.

– Вы десятилетиями не посещали наш Орден.

- Даже если и так, но, - продолжает Гидеон, - вы не можете с уверенностью отрицать, что каждый из присутствующих не ощущает того же. Эта родословная существует уже тысячи лет. И ты собираешься разрушить ее только потому, что таково мнение Колина?

Эффект получился неожиданным: все присутствующие начинают глядеть друг на друга, включая меня, Кармел и Томаса.

- Он прав, - говорит доктор Климентс. – Наше желание ровным счетом ничего не значит.

- И что же вы в таком случае предлагаете? – спрашивает Берк. – Открыть дверь и позволить мертвой убийце вернуться в наш мир? Считаете, что это воля атаме?

- Пусть атаме сам решит, - внезапно предлагает Климентс, словно появилось неожиданное вдохновение. Затем всматривается в лица сидящих за столом. – Когда откроем дверь, Джестин отправится вместе с ним. Вдвоем. Воин, который вернется назад, станет достойным обладателем Черного Кинжала.

- А что будет, если никто из них не вернется? – раздается чей-то голос. – Тогда мы потеряем атаме навсегда!

- А что, если все-таки он вытащит оттуда мертвую девушку? – еще кто-то спрашивает. – Она же не сможет здесь остаться. Так нельзя.

Томас, Кармел и я обмениваемся взглядами. Лагерь разделяется на две стороны: верных сторонников Берка и приверженцев доктора Климентса. От негодования Берк готов почти жевать стекло , но в следующую минуту на лице расцветает теплая, слегка смущенная улыбка извиняющего человека.

- Тогда так тому и быть, - проговаривает он, - если Тесей Кассио желает заплатить цену.

И пошло-поехало.

- А сколько нужно заплатить?

- Сколько? – улыбается он. – Много. Мы вернемся к этому вопросу чуть позже, - невероятно, но он просит себе кофе. – Создатели этого атаме знали, как открыть дверь в иной мир, но, к сожалению, знания были утеряны на века. На десятки веков. Теперь же единственный способ открыть эту дверь покоится в твоих руках.

Я опускаю взгляд на лезвие.

- Дверь можно открыть только с помощью Черного Кинжала. Видишь ли, ключ к разгадке все время находился у тебя под носом. Просто ты не знал, как сломать замок.

Я устал от тех, кто постоянно говорит о ноже как о необычной вещи. Словно он какой-то вход во врата, ключ или пара тапочек рубинового цвета.

- Просто ответьте мне, какова цена? – спрашиваю я.

- Цена, - проговаривает он, улыбаясь. – Это твоя, бегущая по венам кровь.

Где-то рядышком у Томаса с Кармел потрясенно отвисает челюсть. Берк же смотрит на меня с сожалением, но я не верю его чувствам.

- Если ты так настаиваешь, - продолжает он, - мы проведем ритуал завтра вечером.

Глава 24

Моя, бегущая по венам кровь? Только и всего? Так я должен был ответить, потому что не хотел показывать затаившийся в глазах страх. Не следовало даже стискивать зубы, ведь ему доставляет огромное удовольствие наблюдать, как я напуган, но я не отступлюсь. Определенно. Даже если Томас с Кармел смотрят на меня сейчас рыбьими глазами.