- Если он больше не входит в их число, тогда что нам дальше делать? – спрашивает Томас.

- О, я бы не волновалась об этом, - отвечает Джестин. – Мы ждали тебя.

Находясь в своем рабочем кабинете, Гидеон долго взирает на каждого из нас. Когда его глаза, наконец, опускаются, то останавливаются на Джестин.

- Что ты им рассказала? – спрашивает он.

- Ничего, что действительно они уже не знали, - отвечает та.

Я ощущаю, как на меня смотрит Томас, но не подаю виду. Можно приравнять это чувство к Хичкоковскому Головокружению , которое медленно завладело моим горлом с того времени, как мы покинули Лондонский Тауэр. Кажется, что все это не наше шоу, и выглядит так, словно каждый человек знает больше, чем я, поэтому, находясь сейчас на нижней ступени обладания информацией, начинаю потихоньку раздражаться.

Гидеон глубоко вдыхает.

– Тесей, это точка возврата, - заявляет он, опуская взгляд на рабочий стол.

И, как всегда, он прав. Нутром чувствую. С тех пор как решил сюда приехать. Но вот мы здесь. Это последний шанс, последняя секунда, когда еще можно развернуться и с Томасом вернуться назад в Тандер-Бей, делая вид, что ничего не произошло. Все осталось бы, как и прежде, а Анна так и продолжала бы страдать в аду.

Я перевожу взгляд на Джестин. Хотя ее глаза опущены, на лице расползается странное, понимающее выражение. Будто она на сто процентов уверена, что мы прошли эту точку возврата несколькими странами ранее.

- Просто ответь мне, - говорю, - что в действительности представляет собой Орден Черного Кинжала?

Джестин морщит носом от моих попыток говорить на английский лад, но я не в настроении прикусывать язык и шпарить на гаэльском.

- Они потомки тех, кто создал этот нож, - отвечает Гидеон.

- Как и я, - говорю я.

- Нет, - отвечает Джестин, - ты – потомок воина, с которым они связаны.

- А они – потомки тех, кто обуздал эту силу. Маги. Раньше их называли друидами или провидцами. Теперь же им нет названия.

- И ты принадлежал к их числу, - продолжаю я, но тот качает головой.

- Не в силу традиции. Они взяли меня к себе только после того, как я подружился с твоим отцом. Конечно, у моей семьи были с ними связи. Как и у большинства других старинных родов; почти все семьи были разбавлены появившимися на свет вне брака детьми на протяжении тысячелетий, - он качает головой, клюя носом.

Он говорит так, словно нельзя приручить дикое животное, не задев его при этом, но мне потребовалось для этого целых семнадцать лет.

У меня возникает такое чувство, словно сначала мне завязали глаза, затем развязали и поставили под лучи яркого дневного света. Мне никогда и в голову бы не пришло, что на самом деле я считался аутсайдером этого старинного клуба. Наоборот, мне казалось, что принадлежал к нему. Я. Моя кровь. Мой нож. И все.

- Гидеон, а как насчет тех атаме, изображенных на фото? Они – реквизиты ? Или существуют другие такие, похожие на мой?

Гидеон протягивает руку.

– Тесей, можешь мне его одолжить? Лишь на минуту.

Томас качает головой, но я показываю, что все в порядке. Я всегда догадывался, что у Гидеона были свои секреты. Должно быть, у него их очень много, не считая этого, но это все же не значит, что я ему не доверяю.

Сунув руку в задний карман, я вытаскиваю атаме из ножен и осторожно переворачиваю его, чтобы затем передать в ладонь Гидеона. Он мрачно его принимает и поворачивается к полке из красильного дуба. Затем открывает и закрывает ящичек. На нем одето что-то похожее на жилетку, но я все равно заметил отблеск стали. Когда он снова поворачивается к нам лицом, в руках замечаю разнос, на котором покоятся четыре ножа, идентичные моему. Точные копии моего атаме.

- Это классические атаме Ордена, - говорит Гидеон. – Их немного больше, чем пруд пруди, по твоим словам, но нет. Они не похожи на твой.