|
– Куда собралась? – Поеду в деревню, а возможно, и дальше – это как пойдет езда по левой стороне. У нас продукты заканчиваются, так что меня, наверное, не будет целый день. – Ты едешь одна? – Я бы хотела поехать вместе, но как ты расстанешься с халатом? – Она думала сказать это в шутку, но вышло как обычно – сухо и натянуто. Взглянув в зеркало, Герман ужаснулся: отросшие густые волосы всклокочены, щеки и подбородок покрыты щетиной, грязный халат давно нуждается в стирке. Но дело было не только в этом. Ему не хотелось никуда ехать, не хотелось ничего делать, потому что его мысли, поглощенные книгой, застряли в придуманном запутанном мире, который никак не хотел оживать на бумаге. – Какой ужас! – вздохнул Герман и сел за стол. – К твоему возвращению я приведу се-бя в порядок, – пообещал он, прекращая пристрастный допрос. – Хорошо, – улыбнулась Эмбер, подошла, положила руки ему на плечи и поцеловала в затылок. Даже через халат ее руки обжигали холодом. – Вот каково быть женой художни-ка, – не без ехидства пожаловалась она и начала осторожно массировать ему плечи, пока он не расслабился и не ощутил знакомое томление. Эмбер, должно быть, почувствовала это и остановилась: – Как дела у тебя в офисе? – Я разрешил им звонить только в случае крайней необходимости – например, если наступит конец света. Так что пока новостей никаких. – Всю переписку и телефонные звон-ки он поручил Флорри, своему верному секретарю. Она проработала у него двадцать лет, хотя порой ей приходилось нелегко. Герман не скучал по работе и не испытывал желания выходить на связь – к своему удивлению и удовлетворению. Это означало, что его решение уехать в отпуск было верным. – Их послушать, так конец света уже наступил. – Эмбер кивнула на маленький телеви-зор, включенный на канале Си-эн-эн. – Может быть, стоит все-таки позвонить и убедиться, что все в порядке. – Сами позвонят в случае чего. Пока меня не будет, Джеффри отлично со всем спра-вится. – У Джеффри нет твоих способностей. Ему нужны твои решения, твой разум. – Вряд ли мне приятно слышать подобные отзывы о человеке, в чьих руках я оставил мою компанию, дорогая. – Слово «дорогая» наждачной бумагой заскребло во рту, и Герман поскорее глотнул кофе. Эмбер пожала плечами: – За все время, что мы здесь, ты ни разу не включал телефон и не проверял электрон-ную почту. Своего адреса ты не оставил. Как они должны с тобой связаться, если вдруг по-надобится твоя помощь? – Она стала собирать сумку. Герман щелкнул пультом и выключил телевизор. Наступила полная тишина. – Ты позвонил своей матери? – Нет. – Почему? – Забыл. – Позвони. – Зачем? Что случилось? Эмбер пододвинула стул и села напротив: – Дела там неважные. – Дела уже несколько дней как неважные, что могло измениться? – Рак добрался до поджелудочной железы. Герман задумался. Представил себе отца, сельского нелюдима, которого заперли в частной городской больнице, отдали на ми-лость толпы образованных всезнаек, которые мнут его, колют иглами и говорят на непонят-ном языке. – Твоя мать жалуется, что плохо разбирается в том, что ей говорят врачи. Она в пани-ке. Мать, поистине жертвенная натура, дает, дает и никогда ничего не берет – и даже не хочет – взамен, смущаясь от самой мысли о такой возможности. – Но с ней же девочки, – сказал Герман, хотя понятия не имел, кто с ней, и это скорее был вопрос, чем утверждение. – Да, там Аннабел. – Ну эта отпугнет любой рак! – Она говорит, что по нескольку раз в день пытается до тебя дозвониться, – серьезно отвечала Эмбер. |
