Отправили в больницу, спасли. Там, про дочь спрашивали - говорит, не знаю, где она, в погребе был, когда бомба упала. А трупов-то в развалинах нет как нет! Ни костей обгорелых, ничего! И главное - погреб был пустой абсолютно. Мужик этот никак на своем жиру эти два месяца просидеть не мог. Помер бы с голодухи, а вот если не один он был...

Короче, так и остался бобылем жить. А к старости забрала его тоска, да и повесился он. В этом самом доме. Так вот.

-И что, - спросил Якутин, - с домом-то?

-А ничего, продали его и дело с концом, - произнес Поляков и замолчал.

Настали тишина. Каждый думал о своем. Дом содрогался под порывами ветра, стучала черепица на крыше, позвякивали стекла, да выл и ярился неумолчный ветер в лабиринтах старых печных труб.

-Значит, не стало девчушки... - медленно произнес Андрей Якутин спустя какое-то время, - жалко. Но странно, что в доме поселился не ее дух, а призрак ее отца. А может быть, их там было двое и ночами они выходили на прогулку на задний двор, она собирала цветы, а он шагал по негнущейся под ногами траве и смотрел на звезды? Или махал улетающим в небо духам сгоревших поленьев? Быть может...

-Ну-ка тихо!!! - крикнул каннибал, - Тихо вы!

-Что? - нервно вопросил максим и обернулся на дверь. Там была пустота.

Мороз прошел у присутствующих по коже. В тот момент, когда Якутин начал говорить свою последнюю фразу к его речи примешался некий новый звук, достаточной тихий, чтобы слова его заглушили. Но он был, и это не было трубами.

Две секунды собравшиеся у стола широко раскрытыми глазами смотрели друг на друга, а потом как один вздрогнули, когда в ночи четкой раздался тонкий переливчатый вскрик. Страх быстро перерос в затаенную подспудную панику, когда звук стал нарастать, меняя тональность - четкий, тоненький, он был больше всего похож на плач очень маленького существа, у которого уже не осталось сил громко кричать. В темноте пустого дома это стенание навевало жуть. Люди застыли на месте с ужасом слушая потустороннюю мелодию, и у каждого в глазах застыл один единственный вопрос - что, что это может быть?! Бытовые объяснения приходили голову, но не одно из них не могло объяснить источник звука.

Начавший мелко вздрагивать Максим Крохин живо припомнил лабиринты гробницы. Но тут было хуже, много хуже. Каннибал вскинул ножи - руки его подрагивали.

Неожиданно Якутин рассмеялся, заставив остальных вздрогнуть:

-С духами можно говорить, - сказал он, - только они не отвечают. Узнаете мелодию? "If you go away". Он всегда любил эту романтическую чушь...

-Мобильник, как я не догадался! - неестественно громко сказал каннибал и хлопнул себя кулаками по бокам.

-Ну знаете, так и поседеть недолго, - произнес Поляков и нервно усмехнулся, - я чуть с ума не сошел, пытаясь понять, что это звучит.

-Пашке кто-то звонит. Если учесть, сколько времени прошло с момента его гибели, Павлику должно быть приятно, что кто-то о нем еще помнит, - Якутин внимательно слушал переливы звонка. Отыграв еще партию телефон смолк мелодичный плач перестал нарушать тишину.

-Да брось, - сказал каннибал, - ему не приятно и не обидно. И его тут нет - он весь до кусочка у меня вот здесь - и он похлопал себя по животу.

-Не скажи, - Якутин вздохнул, - он тут, я уверен.