- Мне позвонил Петя Лукьянов.

Своих бывших учеников он называл так же, как называл раньше, когда они были детьми.

- Но почему же вы не сказали нам, что Лукьянов пел у вас в хоре?!

- Он сам об этом никогда не вспоминал… Я думал, что эта страница биографии ему почему-либо неприятна.

- Неприятна? Ничего подобного! Просто он не стал певцом. Значит, практически это для него не имело значения!

- Он был очень способным мальчиком. Не у меня… а потом. Побеждал на математических олимпиадах. Я на него не сержусь.

- А на этого певца?

- На Женю Наливина? - Виктор Макарович помолчал. - В ошибках учеников, вероятно, и учителя виноваты.

- Ну, уж нет! - возмутился я. - Только он виноват.

Только он! И еще Дирдом…

- Хорошо, что Маргарита Васильевна дирижирует хором, - неожиданно сказал Виктор Макарович. - Она все сбережет… Я уверен.

- Сбережет! Она сбережет! - закричал я. - А с этим художественным руководством… Лукьянов сказал: «Нехорошо получилось». Он хотел все абсолютно переиграть. Но опоздал…

- Это было бы невозможно, - сказал Виктор Макарович.

- Почему?

- Ну, во-первых, Женя Наливин мой ученик. А во-вторых, победа за чужой счет… это почти поражение. - Он подошел к окну. Мне показалось, для того, чтобы скрыть от меня лицо. - Кажется, пора подводить итоги…

- Ни за что! - закричал я. - Ни за что… Лукьянов с мамой еще такое придумают! А вы пока отдохните… Вот если бы мне предложили сейчас отдохнуть, я был бы счастливейшим человеком! А помните, вы сочинили две песни? Они ведь имели огромный успех. Еще сочините!.. А мама напишет текст. Она сейчас как раз в литературном кружке!

- Добрый ты мой «объявляла», - сказал он, не отрываясь от окна.

ПРО НАШУ СЕМЬЮ

1. Не мое дело

Я учусь в той же школе, где когда-то учились мама и папа.

Папу почему-то никто не запомнил. А маму запомнили многие. «У нее были прекрасные внешние данные!» - сказала как-то учительница литературы, которая заодно руководит у нас драматическим кружком. И придирчиво оглядела меня. Это было бы еще ничего: за «внешние данные» пока что отметок не ставят, но оказалось, что и внутренние данные у мамы были гораздо лучше, чем у меня. К примеру, все помнили, что мама никогда не гоняла клюшкой консервные банки и не любила играть в «расшибалочку».

Больше я не знал никаких подробностей о мамином прошлом. Но вот однажды бабушка, которая пришла помочь маме по хозяйству, сказала:

- Сережа-то стал лауреатом Всероссийского конкурса!

- Какой Сережа? - спросил я.

- Сережа Потапов. Его знают все культурные люди!

- Первый раз слышу. А кто это? - сказал я.

И вдруг заметил, что папа взглянул на меня с любовью.

А верней сказать, с благодарностью… Еле заметно взглянул.

Но я-то почувствовал! Хотя ничего не понял…

И только потом на кухне бабушка объяснила мне, что Сережа Потапов учился когда-то в школе музыкально одаренных детей и мама любила его, когда была в пятом классе.

Музыкальная школа находится прямо напротив нашей, через дорогу. Если из нашей школы выходит ученик, то трудно сразу определить, одаренный он или неодаренный.

А если из дверей школы, которая через дорогу, то тут сразу ясно: идет одаренный!

Мы выходим из своей школы с портфелями, а музыкально одаренные - с футлярами. Сначала Сережа Потапов привлек мамино внимание тем, что его футляр был больше, чем у других, потому что он играл на виолончели. А потом, уже в пятом классе, она его полюбила. Мама, наверное, тоже была одаренной, потому что я вот хоть и учусь в шестом классе, но еще ни разу пока не любил.