Поводом для отчаяния послужила посылка, поступившая накануне в офис Букингемского дворца. Диана находилась там по своим делам и, обнаружив посылку, потребовала, чтобы ее вскрыли. В офисе работало несколько сотрудников, в том числе правая рука принца Чарльза, управляющий финансами Майкл Колбурн, который категорически возражал против распоряжения невесты принца. Диана все же добилась своего, и когда коробку вскрыли, там оказался золотой браслет в виде цепочки с диском, украшенным инициалами «Ф» и «Г» на фоне голубой эмали. Инициалы означали «Фред» и «Гледис» — так называли друг друга Чарльз и Камилла. Диана узнала о значении этих прозвищ от друзей. Впервые она увидела злополучные инициалы на записке, вложенной в букет цветов для заболевшей Камиллы.

И вот браслет — подарок Чарльза женщине, которая преследовала Диану во время ее романа с принцем, женщине, которой суждено сыграть роковую роль в их супружестве. Служащие побросали работу, пока жених и невеста выясняли отношения по поводу этого подарка. Несмотря на бурный протест и слезы Дианы, Чарльз так и не отказался от своего намерения. За считанные дни до венчания в душе невесты происходила мучительная борьба. Во время репетиции в соборе св. Павла, когда свет юпитеров брызнул ей в лицо, Диана разрыдалась так горько, как будто сердце у нее разрывается от боли.

В последнее воскресенье перед свадьбой Диана присутствовала на матче по конному поло, в котором участвовал Чарльз, и озадаченные зрители видели, как она ушла со стадиона, заливаясь слезами. К этому моменту все уже было готово: в соборе св. Павла были установлены телевизионные камеры, на тротуарах заранее занимали места зеваки, и свадебный торт уже испекли. Атмосфера праздника чувствовалась во всем. Свадьба была назначена на вторник, а в понедельник Диана опять собиралась разорвать помолвку: днем ей сказали, что принц Чарльз отправился к Камилле — вручать браслет. Он даже не взял с собой старшего телохранителя Джона Мак-Лина.

Пока Чарльз сидел у Камиллы, Диана пообедала в Букингемском дворце в обществе сестер, которые как могли утешали и успокаивали расстроенную невесту. У Дианы в голове не укладывалось, как мог Чарльз поступить столь жестоко накануне их свадьбы? Что же будет дальше? Ее мучили самые мрачные предчувствия. Не лучше ли отказаться от всего этого, пока не поздно? «В том-то и дело, что поздно, — говорили сестры, — назад пути нет: твое лицо знает вся страна. Держись, детка, придется довести дело до конца».

На душе у нее кошки скребли, но никто этого не заметил, когда вечером того же дня Диана танцевала на грандиозном балу в Букингемском дворце. Жених с невестой принимали 800 человек гостей — родственников и друзей. Это был незабываемый вечер. На балу царило безудержное веселье. Принцесса Маргарет прицепила к своей диадеме воздушный шарик, а принц Эндрю привязал такой же шарик к фалдам смокинга. Придворный бармен приготовил необыкновенный коктейль под названием «Головокружительный восторг у ступеней трона». Рори Скот вспоминает, как он осрамился, танцуя с Дианой перед носом у Маргарет Тэтчер, занимавшей тогда пост премьер-министра: то и дело наступал своей партнерше на ноги.

Комик Майк Миллиган выступил с религиозной проповедью, а королева, говорят, заглянула в программку и обрадовалась: «Здесь написано, что музыка живая, не фонограмма» — как будто она впервые об этом узнала.