Первые четыре убийства не подходят, Лагушкин пришел на лечение позже. Первые сеансы с Юрой она хорошо помнит. Парень обнажал торс с развитой мускулатурой, это ее отвлекало. Судя по дневнику, сначала душевное состояние пациента ровное, затем стрелочка вниз. Депрессия Лагушкина усилилась. Но далее успех — депрессия отступила, ему явно лучше.

Нота перевела взгляд на строки эсэмэс. Дата удачного сеанса сразу после убийства девушки Даны с пятнашкой номер 5. Случайность? Конечно! Она подобрала музыкальный ряд с правильной методикой, от этого и результат.

Однако далее методика осталась прежней, а депрессивное состояние Лагушкина постепенно усугублялось. Стрелочка ровно, затем несколько вниз. А здесь новый всплеск настроения. Старый метод дал положительный результат.

Нота сверила даты. Накануне жестоко убили Наташу Рыжикову — фишка номер 6. Тогда она сильно переживала смерть знакомой и провела сеанс звукотерапии формально, однако Юра ощущал себя на подъеме.

Странное совпадение.

Нота листала дневник дальше. И опять постепенный спад настроения пациента, а затем резкий подъем. На этот раз стрелочка вверх совпала со смертью Вано. Впоследствии у него нашли «пянашку» с номером 7!

Опять случайность? В доме Джины царил траур, обстановка давила на психику, а Лагушкин проходил в звуковую ванну и чувствовал себя прекрасно.

На фестивальной поляне гремела музыка. Диджей Ринг умело раззадоривал публику. В треке появились женские стоны. Не сексуальные — этим давно никого не удивишь — стоны боли. Женский голос был искажен диджеем, но кого-то неуловимо напоминал.

Полина? Вряд ли. Голос лучшей подруги она бы опознала безошибочно.

Наташа Рыжикова? Она тоже убита, причем не сразу. Умирала с мучительной болью, пока маньяк ее не добил.

Внимание Ноты разрывалось, слух концентрировался на сцене, глаза на дневнике. Она листала блокнот и сверяла даты. Убийства с пятнашками 8 и 9 — и снова необъяснимый взлет настроения Лагушкина.

А что там с десятым? То же самое!

Одиннадцатая фишка в трусах жертвы — и опять стрелочка вверх!

Нота шумно втянула воздух, старясь унять волнение. Глаза уставились на пятнашку номер 15, найденную у двери. Черный квадратик лежал между телефоном и блокнотом.

Кому предначертана финальная метка? В чьих трусах ее найдут?

Нота высыпала все фишки из коробочки с головоломкой. Каждое число символизировало смерть. С первой по четырнадцатую — уже убиты. Многих жертв она знала.

Палец трогал знакомые числа, и в голове рождались предсмертные крики. Крики казались нестерпимо реальными, она не выдержала и смахнула четырнадцать фишек на пол. Наваждение отпустило. Перед глазами остались две костяшки с номером 15. Она закрыла их коробке, пытаясь отсрочить новую смерть.

От прикосновений к символам смерти ее пальцы похолодели. И вдруг, грудь обдало жаром. Со сцены раздался тот самый крик ужаса, который анонсировал диджей Ринг.

Вопль страха, отчаяния и обреченности подстегнул толпу. Зрители сначала были шокированы, а потом одобрительно загудели. Чужая боль возбуждает любопытство, немного расстраивает, но ненадолго. Потому что боль и смерть чужая, не твоя. Ты жив и можешь радоваться!

А Нота в крике услышала главное. Она узнала голос близкого человека.

Глава 56

Диджей Ринг закончил выступление под восторженные визги толпы. Публика горячо аплодировала, пока бесцеремонный ведущий не объявил следующего диджея. Ставка Ринга сработала. Ему удалось развлечь, удивить и шокировать публику одновременно.

Для Ноты шок стал исцеляющим. Она узнала женский голос и всё поняла. Ринг поступил, как мерзавец, но никого не убивал. На его фонограмме кричала Настя Руденко. Он платил ей за истязания и записывал стоны и крики настоящей боли. Можно негодовать и осуждать обоих, но между парой был уговор.