Наверное, следовало испугаться или испытать отвращение, но вместо этого я поймала

волну жара, бегущую по телу. Я застонала снова и…

– Сандра, лучше уйди, – словно из последних сил, прохрипел Джервальт. – По-хорошему

прошу.

Он просил, а я уйти не могла – что угодно, только не это. Стало по-настоящему плевать

на приличия, титулы и прочие реверансы – я хотела этого мужчину, и всё.

– Алечка, последний шанс… – жалобно простонал Джер и потянулся к застёжкам моего

платья. Я отлично понимала, чем это грозит, но «нет» – последнее, что могла сказать.

Едва с застёжками было покончено, Джер подхватил на руки и понёс в спальню. Уже

там, бросив меня на кровать, наследник избавился от рубахи, и это вызвало очередной

стон. Ведь знала, насколько он хорош, но каждый раз попадалась на эту удочку. Снова и

снова!

– Сандра, ты понимаешь, что из этой спальни ты выйдешь моей женщиной? – слово

«моей» прозвучало как-то особенно, но я внимания не обратила.

Где-то на грани сознания ещё мелькала мысль о том, что это всё не ради физической

близости с кронпринцем, и доводить до постели я вообще не собиралась. Только поймать

эту мысль я никак не могла. Или просто не хотела ловить?

Джер забрался на кровать и, нависнув надо мной, принялся стягивать платье. Затем

настала очередь нижней шёлковой сорочки, однако с нею принц поступил иначе – не

снял, а спустил бретельки, позволяя ткани скользнуть ниже и обнажить грудь.

Пожар, который пылал внутри, усилился в миллион раз, а Джервальт накрыл одну грудь

ладонью, а ко второй припал губами. Он дразнил и прикусывал, отстранялся, чтобы

подуть, а потом накрывал губами снова…

Кажется, ничего особенного, но в этот миг я поняла, что готова становиться его

женщиной каждую ночь, до тех пор пока жива.

А рука наследника устремилась вниз, оглаживая сквозь ткань не только талию и бёдра,

но и то, к чему допустимо прикасаться лишь мужу. Когда его пальцы оказались там, я

неожиданно для себя выгнулась, поймав странное ощущение – этакий лёгкий всплеск.

Не знаю, что это было, но чувствовалось как обещание чего-то большего и даже

грандиозного. Такого, от чего магические искорки перед глазами, а потом хочется то ли

петь, то ли плакать навзрыд.

Ощущение было очень личным, только моим, но Джервальт каким-то образом почуял и

простонал:

– Сандра, что ты со мной делаешь!

Я не знала. То есть знала, но… не знала. В данный момент я понимала одно – я влюблена

в этого одичавшего мужчину настолько, что готова отдать ему всё. Если скажет, даже

магию ему отдам!

– Сандра, – вновь простонал Джер и, приподнявшись, вновь накрыл поцелуем губы, и

стало понятно, что всё, пути отступления навсегда закрыты. Мой незамысловатый план

проваливается с треском и…

А вот додумать я не смогла.

Просто Джервальт внезапно остановился и, приподнявшись на руках, злобно бросил

куда-то в сторону:

– Морти, сгинь! И дверь за собой закрой! И охрану там поставь, потому что, если что, я

за себя не отвечаю!

Голова был ватной, поэтому я даже не вздрогнула. Даже не поняла, что произошло!

После паузы прилетел едва слышный ответ – словно Морти кричал от той самой двери,

рядом с которой следовало поставить охрану.