Но почему, черт побери, это его удивляет и раздражает? Он же знал, какая она. Тот грязный старик в Сан-Диего рассказал ему о ней все. Вот она и вышла замуж за богача, как он и предполагал. Еще одна Лорел. Пальцы Брента впились в фужер. Презренная самка! Глубина собственного гнева поразила и обескуражила Брента. Какое его, черт возьми, дело? У него нет ничего общего с нею. Решительно ничего.

Байрони. Байрони Батлер.

Этот холоднокровный Айра Батлер, вероятно, занимается с ней любовью в темноте.

Бренту хотелось, чтобы как можно скорее кончился этот проклятый ужин и чтобы можно было уйти из обеденного салона. Зачем? Чтобы в одиночестве зализывать свои раны, подсмеялся над ним внутренний голос.

Байрони больше ничего не ела. Ее мутило. Она пыталась сосредоточить внимание на то и дело звучавших галантных замечаниях джентльменов по ее поводу. Она видела, как Брент встал из-за капитанского столика и вышел из салона. Она следила за ним сквозь полуопущенные ресницы. Он был крупнее, чем ей казалось, когда она о нем вспоминала, но безукоризненно стройным.

— Дорогая, вам не по себе?

— Ах, да, Айра. По-видимому, я немного утомлена. — Не прозвучала ли в ее словах едва заметная нотка вины?

— Так давайте я провожу вас в каюту.

Она пожелала покойной ночи джентльменам и подала руку Айре. Брента Хаммонда нигде не было видно. Она облегченно и вместе с тем несколько разочарованно вздохнула.

Айра вошел в каюту вместе с нею, чтобы повидать Ирен. Та все еще спала. Эйлин по-прежнему неподвижно сидела у ее кровати.

— До завтра, дорогая, — тихо проговорил Айра и нежно поцеловал в лоб. — Выспитесь как следует.

Байрони пыталась успокоиться, но это ей не удалось.

Она ходила взад и вперед по каюте, пока не поняла, что темные глаза Эйлин сверлили ее спину. Она внезапно схватила новую накидку сапфирового цвета и шепнула:

— Я ненадолго выйду на палубу, Эйлин.

Байрони не думала, что встретит Брента. Ведь он был не просто любителем покера, игра была его профессией.

Она пошла по широкой палубе, не обращая внимания на мужчин, приподнимавших шляпы, когда она проходила мимо. Она нашла себе укромное место, вдали от остальных пассажиров, и, облокотившись на ограждение палубы, уставилась на спокойные темные воды.

— Мы сейчас пройдем по Кэркинесскому проливу, — услышала она за спиной тихий низкий голос. — А пока плывем по заливу Сан-Паоло, — вы, наверное, не знаете здешних мест.

Она быстро повернулась, и ее глаза уперлись в его шею. Она медленно подняла лицо, пока ее взгляд не поравнялся с его глазами.

— Кэркинесский пролив, — машинально повторила она.

— Да, мы теперь плывем прямо на восток и скоро войдем в устье реки Сакраменто.

— Здесь так много рек и заливов.., так много воды…

— Да, это так.

— Я не ожидала встретиться с вами снова, мистер Хаммонд.

Он поднял вверх густую черную бровь.

— Может быть, вы припоминаете, что я живу в Сан-Франциско. Я удивлен еще больше, чем вы. Вы оказались так далеко от Сан-Диего… Вижу, вы быстро узнали мое имя.

— Да, действительно. Как я понимаю, вы открываете салун в Сан-Франциско?

— Да, открываю, — ответил он, и его глаза заблестели. — Вы превосходно выглядите, мэм.

Байрони насмешливо улыбнулась:

— Подозреваю, что несколько иначе, чем при нашей первой встрече.

Ты была прекрасна и с испачканным мукой носом.