Анни осторожно опустила весло. Затем она обеими руками прижала к груди бамбуковый контейнер с водой. Тихотихо она сняла с контейнера крышку и поднесла сосуд к губам. Всего один глоток…

Она не могла остановиться. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она поняла, что натворила.

Она снова поднесла контейнер к горящим губам. Она скажет, что он был полон только наполовину.

Вдруг Анни вскинула голову.

Кто-то еще не спал. Кто-то шевелился.

Значит, этот кто-то может увидеть на фоне черного неба силуэт Анни, пьющей воду из сосуда.

Анни подождала. И опять она услышала, как кто-то, лакая, пьет воду.

Но ведь единственный контейнер с водой был у Анни… Так, значит, кто-то пьет морскую воду из черпака.

— Да проснитесь же, все! — Анни заткнула сосуд с водой и грубо толкнула Пэтти.

Раздался стон, а затем сонный голос:

— Ну, что еще такое!

— Пойди и проверь, Пэтти! Кто-то пьет забортную воду, — прохрипела Анни. — Останови ее! Быстрее!

Пэтти двинулась к следующей фигуре, лежавшей калачиком на дне ялика. Когда палец Пэтти дотронулся до щеки, голова отвернулась, но Пэтти успела ощупать мокрые губы.

Пэтти быстро потрясла ее за плечо. Она закричала:

— Сюзи! Вставай! Прекрати!

Сжавшись, как младенец во чреве матери, Сюзи не желала реагировать. Она притворилась спящей, даже когда Пэтти ударила ее.

Пэтти пробралась назад к Анни.

— Это Сюзи.

Анна была потрясена.

— Но она же знает, как опасно пить морскую воду. Пэтти пожала плечами.

Теперь уже обе женщины услышали, как Сюзи, лакая, пьет воду.

Пэтти заорала:

— Да опусти же ты этот черпак, Сюзи! Тихий голос жалобно ответил им:

— Я не могу остановиться, девочки. В темноте Пэтти поползла вперед и попыталась вырвать черпак из рук Сюзи. Та начала бороться. Пэтти закричала:

— Кэри! Сюзи пьет морскую воду! И мне кажется, что Анни крадет нашу воду! Да проснись же!

+Кэри быстро выпрямилась.

Лодка раскачивалась. Анни и Сюзи плакали.

Кэри заорала:

— Отдай его мне, Анни! Или я выброшу тебя за борт! Плача и чувствуя свою вину, но послушно, как ребенок, пойманный с рукой в вазочке с печеньем, Анни отдала сосуд с водой.

Кэри схватила ротанговую бечевку, она обматывала ее вокруг сосуда в несколько рядов, затем крепко завязала узел. Она сказала;

— Никто не сможет открыть сосуд так, чтобы этого не увидели остальные. Анни, сучка, завтра не получишь воды.

Анни плакала от смертельного унижения. Она подумала о пожилых воровках, которые таскают вещи из магазинов, а потом говорят в суде:

— Не знаю, что на меня нашло. — Теперь Анни знала, что они чувствовали.

Ей было страшно стыдно за свое поведение.

Воскресенье, 17 марта 1985 года

Кончилась их четвертая ночь в ялике, и кроваво-красное солнце медленно поднялось над черным морем.

В маленькой лодке все уже проснулись. Никто не разговаривал с Анни. Кэри все еще пыталась выяснить, сколько морской воды Сюзи выпила, но та только бормотала что-то бессвязное.

Прошлой ночью терпимость и дружелюбие покинули их. Виной этому была вода, выпитая Анни. Теперь в запавших, тусклых глазах женщин ясно светилось недоверие.

Измученные жаждой и открытыми болезненными язвами, вынужденные быть все в одном и том же месте, так что невозможно было даже пошевелиться, чтобы лодка не стала раскачиваться, дрейфуя в открытом море под палящими лучами солнца, женщины впервые заглянули в лицо медленной, мучительной смерти от жажды и истощения, или относительного быстрого конца, хотя он и казался им более отвратительным, — если акула перевернет лодку.