|
Вблизи таких здоровяков мне видеть не приходилось. «Гора», стараясь не раздавить стул, усаживается напротив. Молчит пока — только громко дышит. Если он в меня кулаком попадет, то я вывалюсь на улицу вместе со стеной. «Гора» начинает что-то бормотать в том смысле, что, мол, сейчас отправимся на прогулку и пусть я не рыпаюсь — просто так выйти уже не удастся. Откуда ни возьмись — еще трое местных мудозвонов оказываются рядом. Тут уж поздно думать. Без замаха бью «горе» пальцем в глаз, вскакиваю, резко рублю «гору» по шее ребром ладони. Шея у него, бля, железная! Ногой опрокидываю стол на сидящих напротив. Двое оказываются под столом. Успеваю выхватить ТТ и бью стволом в лицо третьему, опрокидываю мудозвона на пол. Но это, ребятишки, еще не все! Передергиваю затвор и вдавливаю ствол в голову «горы».
— Всем сидеть! — кричу как можно громче. — Никому не двигаться! Краем глаза вижу, как Лика, стоя возле бара, закрывает в ужасе лицо руками, а бармен тянется к телефону. Вскидываю ТТ и стреляю по аппарату, который разлетается в пластмассовые дребезги. Хороший ствол, только громко бьет… — Всем лечь на пол! — кричу, и все поспешно ложатся. Неожиданно в зал входит Анвер, а с ним еще двое с пушками. Не даю им задуматься, стреляю поверх голов и приказываю бросить оружие, что те и делают без промедления. — Вам тоже! Лечь, руки за голову. Парни ложатся, и только Анвер стоит спокойно, глядя на меня с интересом и недоумением. — Ну ладно, — говорит он. — Опусти пушку. На сегодня хватит. — Пожалуй, хватит, — отвечаю ему. — Только я не уверен. Он делает шаг ко мне, становится почти вплотную к стволу. — Все. Перестань. Поедем лучше со мной, а то менты услышат, и придется с ними разбираться. Вижу, как Лика плачет возле бара, и убираю пистолет. Подхожу к ней и чуть касаюсь плеча. Сказать мне нечего! Анвер уже в дверях, и я, переступая через лежащих, следую за ним. На своей «девятке» Анвер петляет по улочкам, и наконец мы останавливаемся возле одноэтажного дома с ухоженным садом. Анвер отпирает дверь, и мы входим внутрь. В комнатах приличная, хотя и не модная мебель, вазочки, телевизор, но порядок такой, что кажется — здесь никто не живет. Я провожу пальцем по серванту — пыли нет. Анвер говорит, заметив мои действия: — Это дом нашей мамы. Она умерла полтора года назад, но Лика все убирает здесь. — Понимаю. — Ты ведь в гостинице не остановился? — Если проверял, то зачем спрашиваешь? — Если хочешь, можешь жить здесь. — Анвер кладет ключи на стол. — Так как? Киваю согласно, а затем интересуюсь: — Почему такая перемена в отношениях? Анвер подходит к окну и отвечает не сразу. На фоне окна хорошо видны его жилистая несколько сутулая фигура и выразительная форма головы. — У тебя где-то возникли осложнения, — наконец проговаривает Анвер. — Если согласишься помогать мне, буду рад. Решишь уехать — оставишь ключ в почтовом ящике. С этой минуты у тебя в городе проблем нет. Отдыхай пока и… подумай до утра. Если нужны деньги… От денег я отказываюсь. — К утру я все обдумаю, — говорю Анверу. — Спасибо за гостеприимство. Вот ключи от «шестерки». — Достаю ключи из кармана и отдаю. — Ствол не отдам. Сопляку рано еще пользоваться этой игрушкой. Первый раз вижу, как Анвер улыбнулся. — Ладно, — соглашается он и уходит, оставив меня наедине со своими мыслями. |
