— Она больна?

— Нет, она крепкая старушка, но я не хочу, чтобы она жила одна или делала больше, чем необходимо. Теперь твоя очередь, красавчик.

— Хотелось бы мне, чтобы было так, но меня-то не покусали.

Макс имела в виду совсем не это, но втайне улыбнулась, поняв, что таким образом он избегал говорить о себе. Она наслаждалась восхитительным чувством облегчения боли, которое ей принесли нежные прикосновения его пальцев к её спине, шее и руке, и была слишком сонная и слишком довольная, дабы настаивать на том, чтобы он поделился чем-нибудь о себе. Максин уже почти спала, когда ей показалось, что она почувствовала прикосновение его губ к своему плечу…

ГЛАВА 21

— ВОТ такого роста, — сказал Диган лавочнику, держа руку на уровне верхней части своей грудной клетки. — И тощий.

— Было бы лучше, если бы Вы привели мальчика, тогда он сам смог бы примерить рубашку.

— Нет. Просто посмотрите, есть ли у Вас что-то, что подойдет по размеру.

Диган ждал, пока лавочник скрылся в подсобке своего магазина. Вошла женщина с маленькой девочкой. Когда ребенок показал на кандалы для ног, которые Диган повесил на шею, женщина развернулась и выскочила из магазина.

Диган снял кандалы и положил их на прилавок. Если лавочник выйдет с пустыми руками, Диган хотя бы сможет получить у него мешок, чтобы спрятать оковы. Не то чтобы он чувствовал себя виноватым за то, что попросил у шерифа кандалы, когда забирал вознаграждение за Малыша Кейда. Вероятно, они ему даже не понадобятся, во всяком случае, не для Макс. С другой стороны, он имел на это право. Но сегодня ей нужна чистая рубашка, чтобы её раны не загноились, а он не уверен, есть ли она у Максин.

Диган закончил своё дело в Бютте, которое состояло в отправке телеграммы Джону, чтобы известить его о поимке Малыша Кейда, и вернулся в гостиницу. Когда он уходил, Макс ещё спала, и хотя сейчас было раннее утро, она могла уже исчезнуть. Он оставил это на волю судьбы, привязав только одно её запястье к изголовью кровати, и не так прочно как следовало бы, чтобы не потревожить её сон.

Сам он не смог хорошо выспаться, не в этот раз. Только не после того, как увидел её в том откровенном наряде в борделе и прикоснулся к её груди. Не после того, как она ехала с ним на одном коне. А прошлая ночь, когда втирая мазь ей в спину, он слышал её стоны от удовольствия. Он не может отрицать, как сильно он этим наслаждался. Он ослабил свои защитные меры, потому что она была раненая и беззащитная, но это не должно повториться.

Он вошел, закрыл дверь и только потом посмотрел, находится ли Макс ещё в комнате.

Хотя он и оставил это на волю судьбы, сейчас он был совсем не уверен, что его не будет волновать, если она исчезнет. Но она всё еще находилась здесь и спала. Просто невероятно, насколько у неё был крепкий сон. Он несколько раз за ночь наносил мазь ей на спину, а она даже не проснулась. Диган думал, что получил от этого больше удовольствия, чем она, но, кажется, мазь помогла. Отёки от пчелиных укусов почти пропали.

Он положил кандалы на дно саквояжа и повесил новую рубашку на стул. Глубоко вдохнул и двинулся к своей стороне кровати. Он посмотрел на Макс и задержал на ней взгляд. Она до сих пор спала на животе, простыня доставала до средины спины, как он и оставил, но голова была повернута в его сторону. Она была такой очаровательной. И так выводила его из себя. Не удивительно, что она запала ему в душу. Удивляло, что это случилось так быстро.

— Просыпайся, — сказал он, пока отвязывал её руку от изголовья кровати. — Нам уже несут воду для купания.

— Нам? — переспросила она спросонку.

— Нам придётся делить ванну.

— Делить?!

Просто поразительно, как быстро она может прийти к ошибочным выводам и расстроиться из-за этого.