— Почти?

— Мне нужно было выбрать, в каком направлении проследовать, когда я ушёл из дома. Я услышал, что тут железные дороги продвинулись довольно далеко. Но приближалась зима, так что я решил отказаться от северного направления. А потом я решил вообще отказаться от поездов и просто направился на Запад.

— Не могу представить тебя зеленым юнцом.

— Тогда и не пытайся.

Она рассмеялась.

— Но ты же им был, правда?

Он не ответил. Конечно, он не станет отвечать.

— Ты уехал из дома на своём паломино?

— Нет. У меня был чистокровный рысак, но он захромал на полпути, когда я ехал через Канзас. Я застрял на дороге между двумя городами, пока не встретил старушку, которая проезжала мимо на фургоне, выглядевшем ещё старше неё. Её звали Аделаида Миллер, и она была самой сварливой женщиной, которую я когда-либо знал. Она была властной, неуступчивой и любила поспорить. Она настолько же отличалась от всех женщин, которых я знал в Чикаго, как день отличается от ночи. Прошло какое-то время, прежде чем я к ней привык.

— Тебя спасла старушка? Мой рот на замке, — поддразнила девушка.

Он не обратил на это внимания.

— Она пригласила меня к себе домой, пообещав отвезти в город через неделю или две, когда сама будет туда возвращаться. Что бы я ей не говорил и не предлагал, ничто не могло заставить её поменять своё расписание. В итоге, это растянулось на месяц. Я довольно быстро догадался, что она просто хотела, чтобы мужчина помог сделать ей по хозяйству то, что ей самой делать было тяжело. Но она хотя бы хорошо готовила.

Макс усмехнулась, что именно это было для него так важно.

— Она жила одна?

Он кивнул, как раз когда рабочий протянул ему поводья его лошади. Макс все ещё ждала своего коня.

— Она растила свиней и нескольких коров. И у неё было несколько огородов. Это было довольно большое хозяйство, которое находилось в какой-то непролазной глуши. Рядом никаких соседей, и примерно двадцать миль до ближайшего города. Её муж был фермером и сам занимался хозяйством, пока не умер.

— Только не говори мне, что она заставляла тебя пахать землю. Ни за что не поверю.

— Нет, после смерти мужа она сажала только овощи и цветы. Занималась тем, что могла делать самостоятельно. Но ей было нужно кое-что покрасить, отремонтировать, починить и перетащить.

Макс нашла эту историю довольно интересной, просто потому что он так редко открывал что-то о себе. Но она не поняла, зачем он ей это рассказывает, пока Диган не добавил:

— А ещё провести уроки по стрельбе.

— Она хотела, чтобы ты её научил?

— Нет, она отругала меня за то, что я не ношу оружие, и заставила научиться, как с ним управляться. Она дала мне кольт своего мужа, чтобы я тренировался, и не успокоилась, пока я не начал стрелять без промаха.

Макс начала хохотать и никак не смогла остановиться. Самого ловкого стрелка Запада учила стрелять старушка? Диган отошёл от неё. Она схватила свои поводья и поспешила за ним следом.

— Подожди. Ты должен признать, что это забавно, так что не сердись из-за того, что я рассмеялась.

— Аделаида оказала мне большую услугу. Оружие действительно вскоре понадобилось мне, даже раньше, чем я выехал из Канзаса. Но ты правильно это обрисовала. Я приехал на Запад зелёным юнцом. Просто я быстро перестал им быть.

Она была очень удивлена, что он рассказал ей это. У неё было такое чувство, что этой историей он ни с кем больше не делился. Почему же поделился с ней? Макс не могла не улыбнуться. Она начинала ему нравиться? Так же как и он начинал нравиться ей? Это была интересная мысль.

— Так мы сейчас выезжаем?

— Один из служащих станции предположил, что банда Нолана может прятаться на холмах Бэдлендс в Дакоте.