На вырученные деньги Вильсон взял пару постав малоинтересных местным жителям кружев, закупил драгоценные луковицы тюльпанов и отчалил с полупустыми трюмами, пока его не обвинили в контрабанде.

    За один только этот рейс русский окупил все серебро, как уже ему заплаченное, так и обещанное. Еще успел, помимо прочего, лениво, за кружкой пива, в подробностях рассказать о пути в северный московитский порт Архангельск, через который и шли почти все грузы огромной страны, про тайный путь к новой Индии, открытый португальскими и испанскими мореходами - с упоминанием даже некоей реки в океане, - предсказал нападение Испании на Италию и ее порабощение ближе к концу века, скорое исчезновение Ганзейского союза, развал Священной Римской Империи и объединение Польши и Литвы. А еще - наемник, как и обещал, обучил хозяина русскому языку.

    Пожалуй, расскажи теперь кто-нибудь английскому купцу, что стоящий рядом с ним воин - это кандидат физических наук Александр Тирц, когда-то читавший лекции в Чикагском и Шеффилдском университетах об акустике твердых тел и генерации носителей зарядов, и основавший в тысяча девятьсот девяносто втором году в городе Санкт-Петербурге военно-исторический клуб «Ливонский крест», Артур Вильсон не удивился бы не на мгновение. И даже не спросил бы, что за город такой «Петербург» и что такое «акустика»? Купец с самого начала рядом с русским чувствовал себя, как с драконом, принявшим человеческий облик. И все-таки не хотел с ним расставаться - потому, что имея рядом злобного, но не трогающего тебя дракона живется намного спокойнее, нежели совершенно одному.

    Однако наемник поднялся на борт корабля при одном непременном условии: Вильсон доставит его в Крым. Русский почему-то был уверен, что из Крыма сможет в одиночку уничтожить всю огромную Московию, которую с беспримерным упрямством называл Россией. А берег уже приближался, и впереди ясно различались высокая башня-донжон с караульным наверху, зубцы прочных каменных стен древней генуэзской крепости, заканчивающихся на кромке высокого обрыва, над небольшим песчаным пляжем. Гавань Чембало пока не просматривалась - казалось, возвышается над волнами сплошная грязно-розовая стена.

    -  Как повяжешь галстук, береги его: он ведь с красным знаменем цвета одного, - неожиданно произнес русский, выведя купца из задумчивости.

    -  Что? - вздрогнул Вильсон.

    -  Знамя красное вижу над башней, - вскинул вперед подбородок Александр.

    -  Да, - грустно согласился капитан. - И здесь теперь Османская империя. Султанат растет и растет. Лет через сто, видимо, вся Европа под его властью окажется.

    -  Не окажется, - спокойно и уверенно предсказал русский. - Еще раза в полтора вырастет, и все.

    -  Слава Богу, - облегченно перекрестился англичанин и не к месту предложил: - Зачем тебе здесь оставаться. Магистр? Ты ведь не араб, не мусульманин. Давай распродадим товар, возьмем рабов и уйдем назад, в Италию. Я тебе серебра в полтора раза больше положу, чем сейчас.

    Наемник повернул голову и сверху вниз с некоторым недоумением посмотрел на Вильсона.