Брат говорил так убежденно, что Тила не посмела возразить. Но все же она считала, Роби должен посвятить этого американца в свои планы. Было бы ошибкой просто представить ему счет, не учитывая его мнения по поводу перестройки поместья. Тила переживала, что им придется платить за все работы самим – из денег, которые мистер Викхэм будет вносить за аренду.

Поэтому она приняла решение не тратить, а хранить эти деньги. Им понадобится каждое пенни после того, как мистер Викхэм вернется в Америку. Иначе они не смогут поддерживать дом в том идеальном состоянии, в котором он находится сейчас.

Мэри-Ли приблизилась к отцу. Тила, ехавшая за ней почти вплотную, слышала, с каким упоением девочка рассказывает об утренней прогулке. Тила присоединилась к ним, и Клинт Викхэм, – строго, как ей показалось, посмотрев на нее, сказал:

– Не думал, что вы так рано соберетесь на прогулку, мисс Стивенс!

– Извините, если я сделала что-то не так, – пыталась оправдаться девушка. – Но Мэри-Ли и я, мы обе уже были на ногах, а утро такое хорошее, что я решила немного проехаться перед завтраком.

– Сейчас без четверти девять, – заявил мистер Викхэм, – а вы ушли из дома, по слухам, когда еще не было семи, вот я и подумал – что-то случилось.

Тиле показалось, будто он специально говорит таким тоном, чтобы ей стало понятно: единственный человек, у которого могут возникнуть проблемы из-за прогулки, это она, а никак не Мэри-Ли. Спорить с ним у нее не было никакого желания.

Неожиданно в разговор вмешалась малышка.

– Мне так нравится эта лошадь, папа! Она такая замечательная!

– Мне кажется, она немного велика для тебя, – многозначительно посмотрев на Тилу, заметил мистер Викхэм.

Девушка обратила внимание, что сам он прискакал на большом гнедом жеребце, одном из самых строптивых на конюшне. Она бы и сама выбрала его, если б не его норов.

– А теперь я хочу есть, – объявила Мэри-Ли. – Поспеши за мной, папа, мы едем в конюшню! Она тронулась с места и с легкостью, которую Тила впервые наблюдала у ребенка, помчалась вперед.

Мистер Викхэм развернул коня и устремился за ней. Тила заметила, что в седле он держится великолепно. Он был похож на ее отца. И тот как будто сливался с лошадью в единое целое, и равных ему прежде девушка не видела. Она следовала за ними на почтительном расстоянии.

«Как и положено гувернантке», – с усмешкой подумала она.

Когда она подъехала, конюх уже встречал их. Мистер Викхэм подождал, пока она спустится.

– У меня назначены встречи на сегодняшнее утро, – сказал он. – А вы, пожалуй, начните заниматься с Мэри-Ли. Позже я сообщу вам о своих планах на день.

Тила не успела ничего ответить, так как он развернулся и быстро прошел в дом. Мэри-Ли гладила свою лошадь. Тила позвала ее, и они направились к входу. Девочка схватила ее за руку.

– Было весело! – сказала она. – Я хочу еще покататься после завтрака, и не надо никаких дурацких уроков, о которых говорил папа.

– Тебе все равно придется ими заниматься, – возразила Тила. – Но, поверь, они тоже будут не совсем обычными.

– Как это необычными? – подозрительно взглянула на нее Мэри-Ли.

– Это значит, что уроки и тебе, и мне очень понравятся, – заверила ее Тила.

Они вошли в классную комнату. Принесли завтрак, и во время еды девушка то и дело поглядывала на дверь в надежде, что появится Роби. Она теперь не была уверена, уехали они вчера или остались на ночь в Ставерли. А может, они решили переночевать в домике на холмах. Ей хотелось верить, что они так не сделали, потому что Клинту Викхэму вовсе не следовало знать о существовании этого дома. Хотя в любом случае у него нет никаких оснований что-либо подозревать.